Христос Воскресе . Православная жизнь.

Русская история под прицелом лжи

Кто ненавидит свет Вторник (Ин, 10 зач., 3, 16—21) Протоиерей Александр Шаргунов  Пастырская проповедь  Фото: Из интернет-источников Сказал Господь: ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него. Верующий в Него не судится, а неверующий уже осужден, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия. Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы; ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы, а поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны. Любовь Божия — в предании Своего Сына за мир. Нам открывается великая евангельская тайна: «Так возлюбил Бог мир что отдал Сына Своего Единородного». Иисус Христос — единый и единственный Сын Божий. Теперь, когда Бог отдал Своего Сына за нас, мы знаем, что Он любит нас. Чтобы искупить и спасти человека, угодно было Богу отдать Сына Своего Единородного. Он отдал Его — на страдание и смерть за нас. Его враги не могли бы взять Его, если бы Отец Небесный не предал Его им. В этом явилась любовь Божия к миру. Так возлюбил Бог мир, так подлинно, так безмерно. Будем видеть это и изумляться тому, что величайший Бог так возлюбил ничего сам по себе не значащий мир, что святейший Бог так возлюбил лежащий во зле мир. Иудеи гордились тем, что Мессия будет послан только ради их народа. Но Христос говорит им, что Он пришел с любовью ко всему миру — к язычникам и иудеям. Он предлагает жизнь и спасение всем. Так возлюбил Бог мир, что послал Сына Своего в него с этим невероятным предложением, что «всякий верующий в Него не погибнет». Вот самое главное призвание человека — веровать в Иисуса Христа. И самое великое благодеяние, какое только может быть: верующий в Него не погибнет. Бог освобождает нас от наших грехов. Мы не умрем. Прощение куплено для нас Его кровью. Верующим в Него принадлежит радость небес — жизнь вечная. Он пришел в мир не судить мир, но спасти. Хотя мир был исполнен греха, Господь не начал с суда осуждения, но поставил его перед судом Престола благодати. Бог во Христе примирил мир с Собою и спас его. Потому «верующий в Него не погибнет». Но печально состояние тех, кто упорствует в нежелании знать истину. Они уже осуждены. Они не веруют в имя Единородного Сына Божия, Который бесконечно истинен и заслуживает веры, и бесконечно благ и заслуживает приятия. Бог послал ради нашего спасения Того, кто бесконечно дорог Ему — неужели Он не будет дорог нам? Подробнее: https://ruskline.ru/news_rl/2024/05/14/kto_nenavidit_svet

Милости, а не жертвы... 5/18 мая - память иконы Божией Матери «Неупиваемая Чаша» Священник Сергий Чечаничев  Наркомания, алкоголизм и табакокурение  Фото: Икона Р.Гирвеля, Казанский собор, СПб Как-то за чаем в трапезной речь зашла о том - следует ли помогать людям, которые имеют пристрастие к алкоголю и о свободе их воли. Мнения разделились. Наш псаломщик Петр Иванович рассказал свою историю. - Вы знаете, что мне уже на шестой десяток перевалило. Вырос я здесь в Питере, за Нарвской заставой, был некрещеным и жил без Бога. Юность пришлась на семидесятые годы прошлого века, так называемую «эпоху застоя» и виделась тогда, как вечный праздник, а сегодня, как сплошная пьянка. Многие мои друзья того времени уже в могилах, а мне Господь не только послал исцеление от этой болезни, но и сподобил помочь моему старшему брату в борьбе с этим недугом... - Это было более двадцати пяти лет назад и началось с нашего Крещения. Крестились мы уже в зрелом возрасте. Мне было под тридцать, а брат на семь лет старше. Однажды, теплым июльским днем я гулял по нашему питерскому парку Победы с детской коляской, в которой подремывал мой младший сын. На одной из аллей на скамейке сидел старик. Его лицо покрывала благообразная седая борода, а голову - старая соломенная шляпа. Когда мы поравнялись, старик встал и подошел к нам. - Молодой человек! У вас ребенок - крещеный? - спросил он. - Нет, некрещеный, - ответил я недоуменно, - а зачем его крестить? - Вам надо обязательно покрестить ребенка, иначе весь ваш род вымрет, - сказал старик. Я пришел еще в большее замешательство: - Ну, что вы? Как это вымрет? - Меня зовут отец Николай - представился старик. Я много лет cлужил священником, но сейчас уже на пенсии. Говорю вам, - обязательно покрестите ребенка. Я уже несколько пришел в себя и с комсомольским задором вступил в полемику: - Вот, в войну, в печах все горели, и крещеные, и некрещеные, какая разница? Батюшка посмотрел пристально мне в глаза и со вздохом произнес: - Войну, послал нам Господь, за грехи наши.... Для меня все слова священника были каким-то «темным лесом». Какие «грехи», как это «род вымрет», какое «крещение»? О чем это он? Наверное не в себе... Поэтому, поговорив так пару минут мы разошлись в разные стороны, но вдогонку он мне еще раз крикнул: - А вы все-таки обязательно покрестите ребенка! В тот год праздновалось тысячелетие крещения Руси и, уже осенью я все-таки решил покрестить детей. Да и сами мы вместе с братом захотели приобщиться к русской традиции, к культуре и принять святое Крещение. Но до храма нам было никак не дойти. В конце зимы в феврале мы с супругой и детьми, как-то гуляя, переходили через подземный переход под Московским проспектом. Я держал на руке младшего сына и вдруг почувствовал, как кто-то сзади крепко взял меня за рукав куртки: - Молодой человек, у вас ребенок крещеный? - услышал я вопрос и обернулся. Передо мной стоял отец Николай. Наверное, это и был момент моей встречи с Богом. Потому что встретиться спустя почти восемь месяцев в пятимиллионном городе с человеком, с которым мысленно разговаривал все это время, было самым настоящим чудом. Отец Николай меня не узнал, но в этот раз я быстро сориентировался и ответил: - Нет, некрещеный, но мы очень бы хотели покреститься, да вот, все никак не собраться. - Если хотите, я смогу покрестить вас на дому. - Конечно, хотим. - Тогда дайте мне номер телефона. В ближайшую субботу я вам позвоню и договоримся. Мы крестились. Но время прозрения еще не наступило. И слова отца Николая, сказанные нам после Крещения, о том, что теперь следует вести благочестивую жизнь, регулярно посещать храм, исповедоваться и причащаться мы пропустили мимо ушей. Брат работал тогда в «оборонке», писал кандидатскую диссертацию. Но, когда Союз развалился, «оборонку» прикрыли и попал он в полный плен к «зеленому змию». Прошло четыре года. Брат пил. Семьей он так и не обзавелся. Старенькие наши папа и мама взмолились: «Сделай хоть, что-нибудь! Погибает же он, уже до умопомрачения допился...». Вот и пришло мне тогда на ум отправить брата куда-нибудь на принудительное лечение от алкоголизма. Но при этом подумалось, что хорошо бы ответственность за это насилие на кого-нибудь другого переложить. Решил, что попробую переговорить с каким-нибудь священником. Попрошу, чтобы он «благословил» эту идею. Тогда - более двадцати лет назад здание нашей старинной церкви находилось в полуразрушенном состоянии. Пришел я ближайшим воскресным утром на Литургию. В храме только несколько пожилых женщин и бабушек стояли. Так сложилось, что старшая сестра моей супруги помогала в восстановлении храма, поэтому меня сюда и занесло. Перед Причастием батюшка вышел к аналою: - Ну, кто еще не исповедовался? И вот, ко мне эти бабушки подходят и подталкивают меня к священнику, мол, иди на исповедь. А я сопротивляюсь и упираюсь, ибо вовсе не за этим пришел. Но, в конце концов, оказался у аналоя. Посмотрел на меня батюшка и спрашивает: - Ну, что у тебя? Я отвечал заранее заготовленным монологом о том, что брат пьет и надо бы его на принудительное лечение отправить, и вот хотелось бы посоветоваться... Батюшка посмотрел мне в глаза и сказал: - Насилием никто и никогда ничего хорошего не добивался. Не надо этого... Я, как-то опешил и отошел в сторону. Как же так? Некоторое время постоял в недоумении - что же теперь делать? Тут на меня опять старушки налетели: - Ну что, ты, исповедался? Что батюшка сказал? Мне опять пришлось отбиваться от них: - Не исповедовался, не знаю, как... отстаньте.... Но не тут-то было. Чуть ли не пинками и тычками в спину они опять протолкнули меня к аналою. Батюшка улыбнулся: - Ну чего тебе еще? - Да, вот, тут говорят, что исповедоваться надо... - А ты исповедовался когда-нибудь? - Нет, не приходилось... Батюшка посмотрел на меня и также с улыбкой по-доброму спросил: - Ну, что, каешься в своих грехах? Я как бы на автомате, будучи в полной прострации, закивал головой: - Каюсь! Каюсь! Батюшка накрыл меня епитрахилью и прочитал молитву. - Ладно. Иди, причащайся. Я словно в полусне достоял до Причастия, потом подошел к Чаше и причастился. И когда уже после службы шел к автобусу, вдруг ощутил в себе такое чувство легкости и чистоты, как будто в роднике с живой водой омылся. Так я стал прихожанином... Брат продолжал пить. С работы его уволили. В новую коммерческую жизнь он совершенно не вписывался. И я попросил батюшку взять его на работу в храм. Так брат оказался в нашем храме, в качестве сторожа. Он начал молиться, причащаться и продержался около трех лет. Потом несколько раз срывался в запой, уходил из храма и опять возвращался. А батюшка терпел все эти исходы и принимал его обратно. Как-то братик по благословению батюшки даже дал обет о воздержании от недуга пьянства. Но вскоре нарушил его. Батюшка назначил ему епитимью - сорок раз прочитать Покаянный канон. Канон этот, как вы знаете, совсем небольшой, читается за десять минут. Брат эту епитимью исполнял два года. Позже он мне рассказывал: «Возьмешь молитвослов, а руки дрожат, язык становиться ватным...». Представляете, какие страдания совершенно трезвый человек должен испытывать. Какая уж тут свободная воля... Свободная воля - у духовно здорового человека, да вот, кто из нас здоров? Прошло еще несколько лет. Церковные службы с исповедью и причастием сделались внутренней потребностью и необходимостью. Не скажу, что я много пил, но бывало. И вдруг пришло осознание, что алкоголь мешает мне в жизни. И тогда на домашних молитвах я своими словами начал просить Господа: «Господи, исцели меня от недуга пьянства! Помоги мне, Господи избавиться от этого порока!». Прошло еще три года. И все это время тяга к алкоголю не отступала, а иногда и усиливалась. В очередной Петров пост, который в тот год длился четыре недели, удалось мне по милости Божией удержаться от употребления алкоголя. И не только в пост, но и на некоторое время после его окончания. Все какие-то дела мешали. Получилось так, что почти три месяца я вообще не употреблял спиртного и как-то даже весьма соскучился по этому делу. А поскольку осенью в нашей семье и в семьях близких родственников начиналась череда дней рождения и застолий, то я все-таки решил «развязать». Но самостоятельно «развязать» мне мешало какое-то непонятное внутреннее чувство. Поэтому на ближайшей исповеди я начал «деревянным» языком объяснять батюшке, что уже три месяца не пил, но вот скоро у родственников будут дни рождения... и затем, уже просительно заглядывая ему в глаза, пробормотал: - Может мне уже можно, ну хоть понемногу? Батюшка улыбнулся и как бы вкрадчиво спросил: - А что, выпить-то тебя сильно тянет? Я воспринял этот вопрос, как предзнаменование положительного решения и с радостью алкаша, которая овладевает им в предвкушении выпивки, закивал головой: - Тянет! Тянет! - Тогда тебе лучше совсем не пить, - уже серьезно и весьма твердо сказал батюшка. Честно говоря, я не рассчитывал на такой поворот разговора и не продумывал варианты ответов. У меня просто сама собой наклонилась голова, скрестились под благословение ладони и с языка свалились слова: - Благословите, батюшка, совсем не пить! Батюшка благословил меня и в некотором оцепенении я отошел от аналоя. И вот уже много лет после этого благословения не испытываю никакой непреоборимой тяги к спиртному. То есть, тягу-то я иногда испытываю, но по милости Божией удается ее перебарывать. Брат работал при храме уже помощником батюшки по административно-хозяйственной части. Но через два года после моего исцеления, он вновь сорвался. Я бросился к батюшке с вопросом: - Что делать? И он благословил меня читать за брата каждый вечер по одной кафизме из Псалтыри. Прошло два месяца, но запой не прекращался. Тогда я опять обратился к батюшке: «Что еще можно сделать?» Батюшка благословил меня в дополнение к Псалтыри читать в течение сорока дней акафист иконе Божией Матери «Неупиваемая Чаша». Конечно, надо сказать, что о брате горячо молился и сам батюшка, и многие наши прихожане. Подробнее: https://ruskline.ru/analitika/2015/11/30/milosti_a_ne_zhertvy

Искупитель мой жив 19 мая — день рождения святого Царя-страстотерпца Николая II Протоиерей Александр Шаргунов  Николай II  Пастырская проповедь  Очевидно для всех чудо, явленное Промыслом Божиим в самом дне рождения царя-страстотерпца Николая Александровича — дне памяти святого Иова. Сам государь видел в этом факте прообраз своей судьбы. Вот его слова: «Я имею больше, чем предчувствие, но полную уверенность, что я предопределен ужасным испытаниям и не получу награды здесь, на земле. Сколько раз я применял к себе слова Иова: “Едва я почувствую опасность, она осуществляется, и все несчастья, которых я опасаюсь, падают на меня”» (Из воспоминаний М. Палеолога — со слов министра иностранных дел Сазонова и председателя Совета Министров Столыпина). И еще: «Я питаю твердую и абсолютную уверенность, что судьба России — моя собственная судьба, и судьба моей семьи находится в руке Бога, поставившего меня на то место, где я нахожусь. Что бы ни случилось, я склоняюсь перед Его волей, с сознанием того, что у меня никогда не было иной мысли, чем служить стране, которую Он мне вверил». Подробнее: https://ruskline.ru/news_rl/2024/05/18/iskupitel_moi_zhiv

Протоиерей Андрей Ткачёв Бог – это Тот, о Ком у нас не возникало бы никаких вопросов, если бы мы не были грешны, если бы мы не выпали из Рая, как птенец выпадает из гнезда, – тогда все было бы по-иному, и Бог не был бы проблемой. Сейчас Бог – это проблема и вопрос. Есть ли Он? А если есть – то где Он? А если есть и где – то какой Он? Что я должен Ему? Что Он должен мне? Тысячи вопросов возникают у человека. Но этого бы всего не было, если бы мы не согрешили, если бы грех не затмевал наши очи. Мы должны сознаться в том, что все сложные, заковыристые вопросы о Боге сложны именно в силу нашей греховности, помраченности нашего ума. Помрачен ум человеческий, ослаблена воля человеческая, задерган человек, он дезориентирован, он сегодня думает одно, завтра – другое, сейчас думает одно, а через полчаса – совершенно другое. Внутри одной минуты он может колебаться сердцем направо и налево. Потому что, повторюсь, дезориентирован и помрачен.

Протоиерей Андрей Ткачёв Великие победы и великие поражения способны меняться местами. Поэтому великие победы опасны. Они требуют особых даров и внутренних состояний для того, чтобы не привести за собой катастрофу. Победившему естественно загордиться. Победившему хочется расслабиться. А ведь войны, если честно, не прекращаются. Они лишь меняют характер ведения и интенсивность. Поэтому победивший часто находится в большей опасности, чем проигравший. Сокрушенные и поверженные в прах после Второй Мировой войны Германия и Япония нашли в себе силы восстановиться психологически и физически, залечить раны и сделать выводы из произошедших катастроф. Это своеобразный подвиг, требующий не меньше мужества и волевых усилий, чем одержанная победа, а иногда – и больше. Разговор на эту тему мне кажется очень важным. Восстановление начинается с малого. Восстановление подобно собиранию крох. Люди потихоньку отстраиваются, потихоньку приходят в себя, со временем начинают робко улыбаться и радоваться первым успехам. Рождаются дети, на месте руин вырастает новое жилье, герои и предатели занимают свои места в учебниках истории, а продолжающаяся жизнь набирает обороты. Так бывает у проигравших. Зато у выигравших послепобедная эйфория вовсе не способствует собиранию крох. Она скорее способствует расшвыриванию буханок, и так начинается путь к будущему поражению. Так не обязательно должно быть, но так тоже бывает. Вот почему у Пастернака звучит строка: «Но пораженья от победы ты сам не должен отличать» Это аскетическое правило, требующее сдержанности в победных торжествах и терпеливого мужества в поражениях. Это правило работает как на уровне отдельного человека, так и на уровне целого народа.

Протоиерей Андрей Ткачёв Иисусе, Спасе мой, спаси мене. Иисусе, желание мое… Иисусе, надеждо моя… Иисусе… Иисусе… Иисусе… Я так рад, что Ты есть, и рад, что Ты жив. Что Ты был мертв и воскрес и теперь жив во веки. В мире так много стен, и об любую из них можно было бы во время тоски и отчаяния разбить голову, если бы не священный запах Твоего Имени. В мире так много причин и условий для того, чтобы сгореть, утонуть, потеряться, исчезнуть. Разве я дожил бы до сего дня, если бы Ты не спасал меня многочастно и многообразно? Разве я писал бы сейчас эти слова на этой бумаге, если бы Ты не разрешил мне это? Обними меня, прошу Тебя, обними и не отпускай. Ты же видишь, я похож на больного, который срывает повязки и отказывается от процедур. Ты же видишь, что, как безумный, говорю одно, делаю другое, а думаю третье. И мне не нравится это. Если бы мне это нравилось, Ты стал бы моим врагом. Твои слова, Твой Лик, Твое присутствие стали бы для меня нестерпимы. Но, напротив, знаю и исповедую, что жизнь – это Ты, а человек без Тебя – живой труп. Ты живешь, а мы умираем. Я и грешу потому, что грехи исходят от меня так же естественно, как исходит смрад от разлагающегося трупа. Но худшее падение – это полюбить свое падение, согласиться с ним и придумать ему оправдание. Этого во мне пока еще нет. Покуда живет «пока», покуда я не изолгался окончательно, сжалься надо мною и сделай со мною что-нибудь. Ведь Ты же доктор, умеющий вылечить даже от смерти. Я не теряю надежды. И совесть во мне жива. Слеза, упавшая на бумагу, тому доказательство.

Изгоняющий дьявола.