Увлечения
Публикации автора
В ОК обновились Увлечения! Смотрите публикации, задавайте вопросы, делитесь своими увлечениями в ОК
Предыдущая публикация
- Алё, мама!
- Ну?
- Мама, я всю ночь не спала.
- Шо, издевалась над Лёвочкой? Бедный мальчик.
- Нет. Лёва спал.
- А тебе чего не спалось...в ночь глухую?
- Я думала.
- Ты? Думала! А шо есть чем?
- Мама, не начинайте .
- Та рассказывай уже, раз свербит.
- Вчера к Циле Марковне приехала рОдичка, с фиг знает откудова. Но интересна не сама рОдичка, хотя она тоже колоритная дама, а то шо она привезла. Она привезла какие то жуткие торбы зеленых веников. Мама, вы всё знаете, шо это такое? До Троицы далеко.
- Веники? Зелёные? А рОдичка такая ...не слабой комплекции?
- Ну!
- А! Так это и есть рОдичка. На базар приехала, торговать . У неё ,кстати хорошая зелень.
- Мама, так я всю ночь не спала. Так захотелось зеленого борща, аж зубы свело. Так я пойду на базар за зеленью и домашними яичками. Так шо я вам звоню, мне на вас покупать?
- Зелень или яички?
- И того и другого.
- Яйца можешь купить, пару десятков. А зелень покупать на мою долю не надо. На мою долю лучше свари борщика. Так, секундочку....Обажди. Никуда не ходи. Ставь варить кофе в турочке и вари так, чтобы кофе сбежало на конфорку.
- Зачем?
- Слухай маму. Када сбежит, будет лучшЕе запах. А я к тебе уже выезжаю.
- Неожиданно. И шо это будет?
- Это будет концерт по заявкам. Циля унюхает запах сбежавшего кофе ,спросит тебя " Шо случилось?"....Ты ответишь ,шо едет мама на кофе с пироженкой.
- С пироженкой?
- Конечно. С эклерами. Циля за эклеры, шо хочешь сделает.
- А шо нам от неё надо?
- А нам от неё надо немного тех зелёных веников, шо ей привезла рОдичка.
- И она поделится?
- Или! Шо я Цилю не знаю. Вари кофе до сбегания...
........
- Лара-а, а шо это у тИбя опять кофе сбежало?
- Та....мама едет....на кофе...с пироженкой.
- С эклерами?
- Циля Марковна, а я знаю....
- Значит с эклерами.... Лара, а тИбе зелень на борщ нужна, а то у мИня слегка....перебор?
- Ой, Циля Марковна, а я как раз зелёный борщ намечтала.
- Тогда вари и на меня.
- Кого? Кофе или борщ.
- Неожиданно. И того и другого.
Автор Марина Гарник.
Вера Аркадьевна возвращалась с кладбища, размазывая слёзы по морщинистым щекам. Недавно она договорилась с кладбищенскими работниками, что те почистят, покрасят могилу родителей и мужа. Подстригут траву, приведут всё в порядок. Самой делать это не по силам — ноги болят, от работы внаклонку голова кружится. Мужчины так и сделали, работой Вера Аркадьевна осталась довольна. А вот со стоимостью работ вовсе нет.
Когда она обратилась к ним две недели назад, ей озвучивали цену, посильную одинокой пенсионерке — всю зиму по копеечке откладывала, чтобы летом привести последнее пристанище близких в опрятный вид. А сегодня вдруг стоимость возросла. Она пыталась объяснить им, что уговор был о другой цене, но куда ей!
Мужчины перечисляли выполненные работы, да иной раз так витиевато и быстро, что она не успевала за ходом их мысли. Говорили, что специально ради неё ездили на оптовую базу за краской, так как на старую, та что имелась у них, не ложилась. Приводили ещё какие-то доводы, да так напористо, что у неё заболела голова и она сама не заметила, как согласилась оплатить другую сумму.
А цена возросла ровно на половину её пенсии, которую она вчера только получила и сразу же оплатила коммунальные платежи. И вот теперь от неё осталось совсем маленько. Разве что на хлеб. От масла в этом месяце придётся отказаться.
Женщина брела по аллее кладбища, и никак не могла унять слëз. Было обидно, что не смогла настоять на своём — решительностью и умением аргументировать доводы она никогда не отличалась. Жалела себя, представляя, как будет тяжело протянуть этот месяц.
А она... Она даже не сказала, что у неё до следующего месяца осталось всего две тысячи рублей. Но ведь могла же! И может тогда они сжалились бы над ней, не стали бы обдирать как липку. Но нет, Вера Аркадьевна не той породы: слишком мягкотелая. Окружающие и раньше пользовались её бесхребетностью, но когда был жив Ваня, она пряталась за его спиной. Но Ванечки уже два года нет с ней...
У Веры Аркадьевны была ещё и дочь. Но отношения между ними были сложными. И Марина уже несколько лет живёт в другой стране. Матери звонит раз в месяц и то будто бы из одолжения. Постоянно наставляет мать, учит жизни, ругает за поступки. Вера Аркадьевна не спорит, устно с дочерью соглашается, но внутри себя знает, что не сможет «качать права» ни в поликлинике, ни в спорах с соседями. Такая уж уродилась, и сейчас в семьдесят измениться не сможет.
Наверное, если она попросит денег у Марины, та вышлет. Но тогда придётся объяснять, как так получилось, что она осталась без денег. А вынести упрёки от дочери выше её моральных сил. От одной только мысли о таком разговоре у Веры Аркадьевны сжималось всё внутри и слёзы лились с новой силой. Занимать у кого-то неудобно. Практически у всех подруг пенсия маленькая. Да и отдавать ведь потом надо, а с каких денег? Так и следующую пенсию не увидит.
«Господь поможет, не бросит» — сказала она сама себе, уже дойдя до автобусной остановки.
До дома еле добралась — ноги налились свинцовой тяжестью, голова вот-вот расколется на осколки, в животе урчало и ворчало. Сил хватило только на то, чтобы вымыть руки, переодеться и выпить чаю с пряником. Два позволить себе не могла, помня сегодняшнее происшествие. Вера Аркадьевна легла отдохнуть, и хоть в голове и крутились неприятные мысли, душа всё так же плакала, но ей удалось уснуть.
Приснился покойный муж. Будто смотрит он не неё, и смеётся. «Ну, что, — говорит, — опять вляпалась в историю? Не реви, я тебя не брошу». Таким и при жизни был её Ванечка: все проблемы оборачивал в шутку. Только она знает, каких трудов ему стоило порой решить возникшую сложность. Может оттого сердце и не выдюжило — всю жизнь он прикрывал семейные тылы. А она только и могла, что гладить его по седым волосам, когда он уставший клал голову ей на колени. Повезло ей с мужем.
В морозилке курица — если её разделить на части, да сварить наваристый бульон, то на недели две должно хватить. Аромат будет уже хорошо. Всего три яйца и картошку с морковью надо докупить. Заварку надо экономнее сыпать, и чай с молоком будет редкостью.
Негусто, конечно, с запасами. Всё по минимуму, только необходимое. Но она справится. В Ленинграде люди как-то в Великую Отечественную выжили, а у неё на каждый день хоть один раз поесть продуктов найдётся.
Иван дослушал урок, откинулся на спинку дивана и задумался. Интересная тема сегодня была, неожиданная для него. Недавно он, поддавшись моде, купил видеокурс по увеличению доходов. Раньше он скептически относился к подобным вещам, считая их спасением инфантильных людей. Для него всегда была параллель между работой и деньгами. Всё логично — много работаешь, значит, много получаешь. Он это видел на своём личном примере, и на примере отца.
Никогда раньше не задумывался о другой стороне жизни, но в последнее время появилось стойкое ощущение, что он чего-то недопонимает. Вернее, смотрит только в одну сторону, тогда как истина многогранна и лежит в разных плоскостях.
Он купил курс коуча, о котором хорошо отзывались знакомые. И скорее всего, сделал он это для расширения границ, снятия шор. Коуч действительно говорил много интересных вещей, а главное, это не было в духе: быстрее, выше, сильнее. Наоборот, он рассказывал о том, как изменить отношение к деньгам, о неочевидных денежных потоках и прочем.
Сегодняшний урок Ивану особенно отозвался. Коуч предлагал часть своих доходов отправлять на благотворительность. Причём процент можно установить самому. Нет строгой десятины. Хочешь, отчисляй один процент, хочешь пятнадцать.
Преподаватель объяснял механизм денежного потока, и Иван видел, что да, он прав. Далеко не всегда работает схема: работа=деньги. Иначе в стране не было бы нуждающихся. Ведь, как ни крути, а работает, и иногда много работает, большинство трудоспособного населения.
Отдать деньги на благотворительность было для него новым. И дело даже не в сумме, а в моральной составляющей. Он привык тратить на дело, даже детей приучил к контролю затрат, и отсеканию ненужных покупок. Конечно, с подростками это работает сложнее — у них слишком много соблазнов в виде минутного удовольствия. Но всё же видел, что рассуждать они стали иначе. А сейчас просто взять и отправить некую сумму в неизвестном направлении — морально сложно.
Первое, что он хотел сделать — перечислить деньги детскому дому. Но что-то останавливало. Вдруг они уйдут не по назначению? Хотя какое его дело? Он свою часть «уговора» выполнил, а дальше не его забота.
Так и не приняв решения, Иван пошёл в душ. Пора уже ехать по делам, а с благотворительностью решит потом — время есть. Выйдя из ванной, взял телефон и увидел сообщение от бухгалтера — покупатель внёс предоплату за предстоящий заказ. И снова мелькнула мысль: всё неспроста. Этих денег он не ждал раньше понедельника.
Уже за рулём вспомнил, что обещал угостить офисных девчонок тортиком. Давно уже обещал, и даже повод забыл. Но раз вспомнил, надо делать, тем более рядом с офисом много магазинов. В один из них Иван и зашёл. Выбрал большой торт, хороший чай и кофе, пошёл на кассу.
В отделе хлебобулочных изделий взгляд зацепился за пожилую женщину, выбирающую хлеб. Вот она берёт в руки батон, кладёт в корзинку. Делает несколько шагов в сторону, а потом возвращается и выкладывает батон обратно. Ищет на полке половинку того же хлеба. При этом лицо у бабушки сосредоточенное, видимо, в уме ведёт подсчёты: хватит — не хватит.
Иван посмотрел на неё ещё несколько секунд и пошёл оплачивать покупки. Но ещё одна деталька пазла в его голове сложилась.
*****
— Наталья, узнай какие есть службы, помогающие пожилым людям. Собес там, или дом престарелых. Не знаю, в общем. Ты узнай, как им перечислить деньги и с сегодняшнего аванса отправь десять процентов.
— Хорошо, Иван Андреевич, — удивлённо посмотрела на него бухгалтер.
Через полчаса она вновь зашла в кабинет шефа, положила на стол листок:
— Вот здесь реквизиты, и пояснения что нужно для того, чтобы перечислить деньги как благотворительность.
— Спасибо, Наталья.
— Иван Андреевич, а зачем вам это? Вернее, с чего вдруг? Я работаю у вас уже семь лет, и мы никогда не перечисляли помощь. Что-то случилось? — поинтересовалась бухгалтер.
— Нет, ничего не случилось. Заезжал сегодня за тортом, видел бабушку. Стоит, рубли считает, выбирает то, что дешевле. И так жалко стало её, вспомнил свою бабулю. Она в военные годы росла, и, конечно, отпечаток на всю жизнь остался. Помню, как она сушила старый хлеб, клала заварку не больше щепотки, так что даже запаха чая не было. Поэтому вдруг захотелось помочь, но не сообразил сразу в магазине к той старушке подойти.
— Понятно. Да, таких стариков жалко. Работали всю жизнь, то БАМ, то КАМАЗ строили, к коммунизму стремились, а многие остались не у дел. Отдавая всё государству, получают сейчас копейки. Иван Андреевич, а может, не будем перечислять деньги, а найдём кому помочь адресно?
— Ну вот в моём подъезде живёт одинокая старушка. Мужа похоронила, дочь за границей. Я её часто в магазине встречаю, и она как та ваша сегодняшняя бабушка, стоит и долго приценивается, считает. Покупает самые дешёвые консервы — лишь бы мясом пахли. Я иногда захожу к ней, угощаю чем-нибудь. Но часто заходить неудобно, вдруг обидится.
И думаю, таких бабушек много, я могу спросить у девочек. Ту сумму, что вы сказали перечислить, хватит на несколько одиноких стариков. Купим самое необходимое, а возможно, и побалуем чем-то. Им ведь тоже не только гречки хочется, и конфеток шоколадных, и абрикосов — сейчас как раз сезон. Можно что-то для дома купить: мыло, туалетную бумагу. Поверьте, они на всём экономят!
— Хм. Хорошая мысль. Но только если вы берёте это на себя, Наталья, — внимательно посмотрел на неё мужчина. — И стариков найдёте, и сами всё купите и доставите.
— Я просто закажу в СберМаркете, сюда привезут, а мы с девочками распределим и развезём. Сейчас спрошу, знает ли кто-нибудь нуждающихся людей, и исходя из этого закупим.
— Хорошо. Сумму вы знаете, поэтому распоряжайтесь по своему усмотрению. Вам, женщинам, виднее что нужно в хозяйстве. Мужчина купит десять пачек пельменей и рыбку к пиву.
Бухгалтер вышла, а Иван Андреевич ощутил какой-то душевный подъём. Мысленно он помогал той бабушке из супермаркета. Жалко, конечно, не догадался там ей купить что-то. Но сострадание всё-таки больше свойственно женщинам. А мужчине проще взять и перечислить деньги, и поставить галочку «выполнено».
Молодец Наталья, что подсказала эту идею и взялась за организацию. Опять-таки мужчина вряд ли сделал бы то же самое.
*****
Вера Аркадьевна собралась в магазин. Денег у неё было две тысячи, а продержаться на них надо четыре недели. Она решила, что будет тратить четыреста рублей в неделю. Сегодня надо купить подсолнечное масло и хлеб. Пожалуй, всё. Как хлеб кончится, снова пойдёт в магазин и прикупит яиц, а пока обойдётся тем, что есть.
Она уже обувалась, когда в дверь позвонили. Смотреть в глазок не привыкла, и спрашивать кто там тоже, поэтому открыла сразу. За порогом Наташа — соседка с пятого этажа. Когда-то у неё жили здесь родители, а потом они переехали в деревню, а квартиру оставили дочери. Так что Наташеньку Вера Аркадьевна знает с детства.
— Здравствуй, Наташа. Проходи.
— Здравствуйте, тётя Вера, — женщина переступила через порог. — Я на минуточку.
— Это материальная помощь.
— Матпомощь? Откуда? Я же в соцзащиту не ходила.
— Это не из соцзащиты. Это мой директор решил помочь одиноким пенсионерам, и я вспомнила про вас. Вы, конечно, не одинокая, — тут же поправилась Наташа, — У вас Марина есть. Но ведь она далеко, и тяжёлые сумки таскать некому.
— А вы разберите пакеты. Давайте я отнесу их на кухню. Вот этот тяжёлый, — женщина ловко скинула туфли и перенесла пакеты на кухонную табуретку. — Вот здесь есть курица, поэтому лучше вы уберите её в холодильник или морозилку. В общем, разберёте сами. Если хотите, то я помогу.
Подбородок Веры Аркадьевны мелко дрожал.
— Ну неужели так бывает, Наташенька? Всю жизнь жила и ни откуда помощи не ждала, а вот так нежданно-негаданно мне помогли. Спасибо тебе, милая, что вспомнила меня.
— Это не мне спасибо, а директору моему, Ивану Андреевичу.
— Как говоришь? Иван...
— Иван Андреевич. Он никогда так раньше не поступал, а вот сегодня утром пришёл и говорит: бабушку в супермаркете пожалел... Ну что вы плачете, тётя Вера, — Наталья обняла пожилую соседку.
— А то плачу, что это Ванечка мой помощь прислал.
— Муж покойный, его тоже Иваном Андреевичем звали, — всхлипывала Вера Аркадьевна.
Наташа удивлённо и смущённо смотрела на старушку. Причём здесь дядя Ваня?
— Не удивляйся, Наташа, я ещё не сошла с ума. Ежели не торопишься, то давай с тобой чайку попьём, я тебе всё и расскажу. От такой истории сама заплачешь. Ты мне только помоги разобрать пакеты, я сама медленно всё делаю, а тебя задерживать не хочу.
Через пятнадцать минут две женщины сидели за столом. В чашках дымился ароматный чай. На столе вазочка с черешней и абрикосами. В другой печенье и конфеты. Чёрствые пряники Вера Аркадьевна доставать не стала, но открыла припасённую на чёрный день баночку клубничного варенья — подруга угостила.
Наталья слушала историю Веры Аркадьевны, и её тело покрывалось мурашками. Она хорошо помнит дядю Ваню — улыбчивый, хозяйственный. Всегда детвору карамельками угощал, и Марину — её ровесницу — любил больше самого себя. Неужели возможно такое, что он с того света позаботился о жене?
Но ведь получается именно так.
И как после этого не верить в чудеса?
Автор: Айгуль Галиакберова
«Недавно одна приятельница прислала мне фотографию своего ужина.
На красивой скатерти стояла роскошная тарелка с изысканно приготовленным мясом.
Рядом лежали столовые приборы, в вазе стояли свежие цветы, а в бокале – прохладное вино.
— Эй, ты точно ужинаешь одна? – написала я ей, присовокупив подмигивающий смайлик.
Она удивилась.
Если есть возможность, почему бы не побаловать себя вкусным ужином?
Она ведь себе не чужая.
Вспомнилось, как однажды я увидела рекламу фильма, на который очень захотелось пойти.
А вот муж идти никак не хотел, я пошла одна. Это был дневной сеанс, поэтому людей в кинозале было немного.
Но по их реакции было видно, что фильм им не нравится.
У режиссера было очень специфическое чувство юмора. Сначала люди стали шептаться, а потом уходить, но мне было всё равно.
Я вдруг поймала себя на мысли, что сижу в абсолютно пустом зале, одна.
Что я хохочу в голос, повизгиваю от смеха, наслаждаюсь моментом.
И мне та-а-ак хорошо…!
А вот ещё что вспомнила.
Я знала одну девушку, у которой были проблемы с лицом.
Не хочу вдаваться в подробности, но это настолько бросалось в глаза, что у девушки не было парня.
И друзей у неё тоже не было.
И вот она сидела вечерами одна после работы и с грустью вздыхала о несбыточном.
Мечтала о путешествии в тёплой дружеской компании. Но ведь на это нужны деньги, для этого нужна компания…
А у девушки только её косметический дефект и пять тысяч «лишних» рублей.
Девушка сначала погрустила, а потом плюнула на всё и решила рвануть в дешёвый автобусный тур в соседний город. И ей это очень понравилось.
Потом она целенаправленно скопила денег и поехала ещё и ещё.
Постепенно с ней сдружились несколько человек — фанатов таких поездок.
Теперь они — настоящая команда.
Сейчас она стала опытной путешественницей. Последний раз я видела, как она рассказывала что-то вдохновлённо, а вокруг неё собрался кружок из слушателей. Они смотрели на неё с восхищением, не обращая внимания на её недостаток.
Мне кажется, главная проблема одиночества не в том, что рядом нет кого-то.
А в том, что пространство вокруг себя, что физическое, что эмоциональное, надо уметь наполнять. Наполнять не грустью, щербатыми чашками, вынужденным домоседством, невкусной едой набегу, неинтересными передачами, ненужными разговорами, а наполнять тем, что тебе вкусно, приятно, смешно, радостно и интересно.
А если этого нет под рукой, значит, это надо искать.
Искать, чем наполнить своё пространство — это, кстати, тоже навык, которому современных детей не учат.
Не успеют они вырасти из пелёнок, как их начинают развлекать принудительно, забивают каждый час кружками, «развивашками» или, если родители ленивы и инертны, интернетом. Современный ребёнок, у которого родители отняли каждую крошку свободного времени, подменив его амбициями родителей, часто не знает, что в обычной комнате 12 квадратных метров могут умещаться десятки пространств и миров.
И знаете, ещё что? Хороший наполняльщик собственной жизни прекрасен не только тем, что он может самостоятельно наполнить свою квартиру вкусным ужином, свою жизнь – радостью, а свою голову – интересными сюжетами, надеждами и предвкушением.
Хорошему наполняльщику собственной жизни есть что привнести и в чужую жизнь, если рядом появляется близкий человек.
И нет необходимости отчаянно хвататься за штанины (юбки) разнообразных «не тех» и терпеть их безобразия, выкрутасы и абьюз, чтобы не дай бог не остаться в душном, скучном одиночестве...»
Морена Морана
Новые экологические технологии, Токио, Япония 🇯🇵
В Японии начали устанавливать плавучие сады на крышах общественных парковок, превращая их в зеленые зоны. Эти сады не только украшают городскую среду, но и смягчают воздействия бетона в городах, создавая убежище для дикой природы и улучшая качество воздуха.
Приворот
Таня никогда не верила ни в бога, ни в какие-либо высшие или потусторонние силы, чем изрядно раздражала подруг, фанатеющих от «Битвы экстрасенсов». Магия и всё, что с ней связано, вызывало у девушки лишь кривую усмешку. Наверное, она никогда не изменила своих взглядов, если б не случилось ей влюбиться.
Прекрасное чувство настигло Татьяну внезапно, холодным ноябрьским днем. Она вышла из своего подъезда, направляясь на факультатив, и увидела его – красавца-брюнета со спортивной фигурой, достающего из багажника авто большие кожаные чемоданы. Брюнет с чемоданами направился в соседний от Таниного подъезд, и девушка словно под гипнозом последовала за ним. Лифта в доме не было. Молодой человек энергично шагал по ступеням, а она тенью, чуть пригнувшись, шла следом. Он остановился на третьем этаже, и пока возился с замком двери, девушка вернулась на улицу. В тот же день от соседки по подъезду узнала про нового квартиранта и даже выведала его имя.
«Геннадий!» – пело восемнадцатилетнее сердце Татьяны, вздрагивая и замирая.
Она встала перед зеркалом и оценивающе оглядела себя: тощая фигурка без выдающихся форм, прыщавый нос и очки в роговой оправе на пол-лица. Оправу, из-за которой Таню в школе наградили прозвищем «Тортилла», девушка совершенно искренне считала стильной.
Всю эту скрытую, местами зашифрованную красоту Геннадий каким-то образом должен был заметить и полюбить. Татьяна ясно осознала отсутствие каких-либо шансов на успех и начала страдать.
Она писала в Facebook длинные статусы о неразделенной любви, выкладывала одно за другим фото осеннего дождя и плакала по ночам. Ей было плохо. Если б знала, что именно так чувствуют себя все безнадежно влюбленные, то стало бы легче, но отсутствие опыта сыграло с Таней злую шутку – она увязла в грусти, как муха в киселе. Так продолжалось четыре дня, пока на пятый над ней не сжалился Google, изрядно уставший от бесконечно повторявшихся запросов «самый грустный в мире статус», «умираю от любви» и «Иван Дорн песни». Google подсунул рекламную ссылку с названием «Магический портал. Приворот 100% гарантия». Мозг Тани дал сбой.
На портале девушка быстро нашла подходящий приворотный обряд, обещавший в итоге неминуемое счастье, и начала подготовку. Купила пшеничное зерно, трехлитровую банку жидкого меда, красные свечи. Недоставало лишь земли из следа ноги любимого. Странно? Таня так не думала. Она лихорадочно соображала, как раздобыть эту самую землю из следа, если практически весь двор заасфальтирован, а преследовать Геннадия пусть по небольшому, но все же городу, не хватило б времени и сил. К тому моменту она досконально изучила режим утренних отъездов и вечерних возвращений Геннадия по минутам. Нужно спешить – через день полнолуние.
Гена всегда возвращался поздно, часам к одиннадцати вечера, любил еще пару минут посидеть в машине, разговаривая по телефону или слушая музыку. Свой автомобиль он, как и многие, оставлял на вытоптанном газоне у детской песочницы. Именно здесь – в высоких кустах у песочницы – Таня определила свою дислокацию. Из-за жуткого холода девушка надела чуть великоватую старенькую дубленку, доставшуюся от матери. Надела своеобразно – наизнанку, вверх густым черным мехом неизвестного природе животного. Для более надежной конспирации измазала лицо черным обувным кремом и разбила уличный фонарь.
Шло время, Гена не ехал. Начал накрапывать дождь, постепенно превратившийся в ледяную мокрую стену. Дрожа от холода, Таня согревалась дыханием, пряча нос в пластиковый стаканчик, припасенный для драгоценной земли. Наконец Геннадий появился. В этот раз он не стал задерживаться и тут же вышел из машины. Коварный дождь смывал следы, и девушка метнулась в сторону парня на полусогнутых. Движение получилось более резвым, чем требовалось.
Боковым зрением молодой человек заметил нечто мохнатое и, испуганно вскрикнув, отпрыгнул в сторону. Таня замерла. Геннадий вдруг перешел в атаку. С криками: «Фу! Фу!» подскочил к тому, что принял за собаку, и с силой толкнул ногой в бок. Таню отбросило в кусты. Стаканчик выпал из рук, но что еще хуже – она потеряла очки. Немного пошарив по мокрой земле, нашла их и водрузила на место. Внутри происходила борьба чувств: с одной стороны, хотелось подняться и объяснить, что она человек, с другой, терзало желание во что бы то ни стало влюбить Гену. А тот не унимался.
– Вот зараза! – кричал он в сторону Тани-собаки, пытаясь разглядеть ее в мокрой темноте.
Девушка не выдержала, резко поднялась и встала перед любимым. В мистическом полусвете молодой человек увидел низкорослое существо с всклоченным мехом, маленькой мокрой головой, совершенно черным лицом и глазами, похожими на очки для подводного плавания.
– Я – Таня! – громко и с обидой заявило существо.
К такому жизнь Геннадия не готовила. Замахав руками, он пулей влетел в подъезд.
Потирая ушибленный бок, Татьяна с маниакальным упорством зачерпнула из отпечатка обуви любимого горсть жижи и поступью победителя ушла домой.
В ночь полнолуния, запершись у себя в комнате, совершенно нагая смешала зерно, мед и землю под вызубренные заклинания и неровное пламя красных свечей. Нагота не была предусмотрена правилами обряда, но показалась юной ведьме обязательным условием из-за недавно прочитанного романа Булгакова. Следующим шагом было прокладывание пути – Тане следовало лить мед тонкой непрерывной струйкой от двери своей квартиры до дверей любимого. Это означало, что судьба навеки соединит их невидимой нитью.
Накинув все ту же дубленку, но уже как положено, в сапогах на босу ногу девушка тихо вышла в парадную с трехлитровой банкой заколдованного меда. Она лила его тоненькой струйкой, экономя и невольно коря себя за то, что не купила литров пять-шесть. Опасения оказались напрасными, меда хватило и даже осталось. Таня обильно полила у двери в квартиру Гены, и та вдруг открылась. На пороге стоял незнакомый парень и ошарашено разглядывал полуголую девушку с банкой в руках. Из-за плеча незнакомца показалось удивленное лицо Геннадия. На секунду глаза Тани и объекта магического воздействия встретились, но Гена тут же с прищуром стал разглядывать мех дубленки.
Татьяна побежала. Она бежала так быстро, как не бегала никогда прежде. Даже на школьной олимпиаде по физической культуре, куда попала, ответив на резонный вопрос физрука: «Где форма?!» латинской пословицей, ей не удалось развить такую высокую скорость. Шла на рекорд. Нечаянно, но шла.
* * *
Более месяца после жуткого случая с неудачным приворотом Таня выходила из дома украдкой, пряча лицо в шарф. Она повесила дубленку в дальний угол шкафа и уговорила родителей купить ей сапоги на высоченной шпильке и пальто; перекрасилась в жгучую брюнетку, сменила очки на линзы и только после этого стала чувствовать себя немного спокойнее. В мае авто Геннадия перестало появляться во дворе. Всезнающая соседка по подъезду сообщила, что квартирант съехал.
В июле родители отвезли Таню на море. Там у девушки случился бурный роман с прыщавым сверстником, и она кардинально преобразилась.
Вернулась с отдыха загоревшей, с модной прической, парой пикантных татуировок и колоссальной уверенностью в собственной привлекательности. Чтобы закрепить новый образ, решила посещать модные курсы самосовершенствования. Надела узкое льняное платьице, нарисовала большие глаза и смело отправилась навстречу новому. Встреча с новым получилась смазанной: Таня опоздала, пока бродила по запутанным коридорам незнакомого здания в поисках нужной аудитории. Наконец нашла, уверенно постучала и шагнула внутрь. В небольшом помещении находилось всего пять-шесть человек. Тренер – высокий, спортивного телосложения парень стоял на кафедре. При взгляде на него в ушах у Тани зашумело, ноги подкосились, а в боку фантомно заныло.
– Я – Таня, – представилась девушка, но голос предательски дрогнул и превратился в сип.
– Помню, помню… – ответил Геннадий. – Присаживайтесь, где удобно.
Он отвернулся к доске, едва заметно подергиваясь от немого хохота.
Через четыре месяца они поженились.
Автор: Диана Волхонская
загрузка
Показать ещёЛевая колонка
О группе
В нaс расцветает то, чтo мы питаем, тaков вечный закон природы...
Скрыть информацию
- Санкт-Петербург
Фото из альбомов