В гостях у белки

НИКИТИНЫ Автор : Ольга Савельева  Жили они в деревне с простым русским названием Березовка. Он- Александр, она - Александра. Никитины. Но это только по паспорту так. А в деревне их звали Санька и ШурАнька. Санька был худой, невысокий, с оттопыренными ушами и неожиданно большим носом. А Шуранька наоборот, высокая, плотная, что называется, кровь с молоком. Не красавица, но вполне себе миловидная. Несмотря на такой контраст во внешности, жили они дружно, иногда, конечно, ссорились, но мирились быстро.    Санька работал электриком. Не работа - малина: с 8 до 5 и два выходных, как в городе! Правда, случалось, что односельчане, оказавшиеся без электричества, дёргали Саньку и в ночь- полночь, и в выходные. Он никогда не роптал, шел и " делал свет", ведь, как говорил он сам, все сегодня от свету зависит. В каждом доме телевизор, холодильник, пылесос, утюг, во все сараи проведено электричество. Так что людям без " свету," ну никак .    Хорошо жили Санька с Шуранькой, добра в доме- полная чаша,а вот детей не было. Санька очень хотел детей. Обязательно троих- мальчика и двух девочек. И непременно мальчишка старший, защищать девчонок чтоб . После пяти лет напрасных попыток умолила его Шуранька обследоваться съездить. Аж в область ездили они, в клинику. Всех врачей прошли, все в один голос сказали, что оба здоровы и это просто время не пришло. Ждите...   Легко сказать:" Ждите!", а сколько ждать то, когда Саньке вот уж под сорок, да и Шуранька 35 готовится отметить.. Но что делать, коли вот так жизнь повернула. Дома они об этом не говорили, но иногда Санька ловил взгляд жены, устремлённый на детей, играющих на площадке, или на мамочку с коляской. И столько было в этом взгляде горести и надежды, что мужчина только крякал неслышно да теребил в руках кепку.     Все по дому умел делать Санька, что травы накосить, что наличники кружевные выпилить, что замок починить, руки у него росли откуда надо. За это и прощала ему Шуранька его маленькую слабость, " бзик", как она сама это называла.    Пару раз в месяц, в свой выходной, уезжал Санька в райцентр, попить пива. Нет, конечно, пиво и в деревне продавали, но разве можно было сравнить городскую пивную с их вечно грязной и темной столовкой?! Да к тому же дородная продавщица Зойка частенько грешила недоливом, а на претензии обиженных отвечала, что в следующий раз вообще отпускать не будет.    .А в городе пивная называлась кафе, здесь было чисто, негромко играла музыка, пива было несколько сортов- разве сравнить с деревней то, - культура!  Окна кафе были сплошь стеклянные и Саньке очень нравилось, потягивая пивко, разглядывать природу в парке напротив и вечно спешащих прохожих. Как в кино!      В тот раз Санька .сидел в самом дальнем уголке кафе, народу было довольно много, мест почти не было. Попивая пивко, он разглядывал осеннее разноцветье деревьев, людей, шедших мимо кафе, как вдруг почувствовал, что левый карман пиджака вроде как затяжелел. Санька обернулся. Рядом с ним стоял мальчишка лет шести и грязной ручонкой проверял содержимое кармана санькиного пиджака.    Воришка тут же был схвачен, что называется, на месте преступления.   После короткого внушения, сопроводившегося подзатыльником ( не утерпел Санька в своем возмущении!), пацан был усажен напротив. Он постоянно шмыгал носом, вытираясь грязной ладошкой и смотрел на Саньку настороженно, но без страха.  - Ты чей? Как зовут то тебя?- спросил Санька мальчишку. - Ничей. Я Сашок.Я сам по себе, я уже взрослый   Оставлять такого взрослого товарища на холодной осенней улице было нельзя, вести в милицию не хотелось, и Санька вдруг предложил: - А хочешь в гости поедем ко мне?  Мальчишка недоверчиво посмотрел мужчине прямо в глаза. - Взаправду зовёшь? Или в милицию сдашь?  - Взаправду. У меня дома собака есть, и кот. Хочешь с ними познакомиться? - Хочу! - чуть ли не закричал Сашок и доверчиво вложил свою грязную ручонку в Санькину ладонь.    "Пусть поживет малец у нас пару дней, хоть помоется да поест по- человечески, а там разберемся",- думал Санька, прижимая в автобусе к себе худенькое тельце мальчишки,оберегая его от тряски на ухабах.     Дома Шуранька поохав и всплакнув в фартук, накормила неожиданного гостя, Санька отмыл его в бане и Сашок тут же начал зевать. Спать мальчика положили на диване, и ночью Шуранька раз десять вставала проверить, как спится ему на новом месте, е раскрылся ли он, не замерз ли.   Утром Сашка кормили завтраком и расспрашивали. Оказалось, что живёт он в детском доме, но постоянно оттуда сбегает . Как только не караулили его воспитатели, Сашок периодически исчезал из детдома. - А деньги - то зачем воруешь? Небось, на сигареты,- строго спросил Санька. - Я не курю!- обиделся малец.- Это на шоколадки. - Так спросил бы, неужто я б тебе шоколадку не купил?! - Люди разные бывают,- мудро сказал Сашок .- Кто купит, а кто и побьёт. Я не себе их,шоколадки- то.    Попытки выяснить, для кого покупал Сашок сладости, не увенчались успехом. И только вечером, когда Шуранька накормила мальчишку его любимыми пирогами с яблоками, Сашок рассказал, что есть в детдоме маленькая девочка. - Ее из Дома малютки привезли давно, на машине такой блестящей,- размахивая руками, говорил мальчик.- Она совсем была маленькая. У нее губа зайчиковая, и поэтому ее к нам и привезли. Шурочкой ее зовут. А я вот подумал, я- Сашок, она Шурочка... И если нас зовут одинаково в документах- то, значит, и родители у нас одинаковые? Вот я и сбегаю в город, хожу, ищу, а вдруг родители найдутся? Вдруг они не знают, где мы, а я им все и объясню! Как думаешь, дядь Сань, найдутся?   Мальчишка с надеждой смотрел на взрослых, ожидая ответа .    - Обязательно!- хрипло ответил Санька, а Шуранька сидела, уткнувшись в фартук.   Ночью в доме спал только Сашок да толстый кот Кузьма, которому неожиданный гость пришелся по нраву . Хозяева просидели на кухне до самого рассвета, о чем - то шепчась.     За завтраком Санька, откашлявшись, сказал: - Ну вот что, Сашок. Ты уже взрослый, поэтому и говорить с тобой буду, как с мужчиной. - Что , уже в милицию поедем?- дрожащим голосом спросил " мужчина" - В милицию?- растерялся Санька- Зачем в милицию? Да нет же, глупый, совсем наоборот. Мы вот предлагаем тебе с нами жить. Как ты на это смотришь? Детей у нас нету, а помощь то нужна. Будешь нам помогать? Я то один не справляюсь..    Сашок недоверчиво переводил взгляд то на Саньку, то на Шураньку и вдруг так отчаянно закивал головой, что стукнулся подбородком о стол.    Санька, перебирая лежавшие на столе ложки, пытался сглотнуть ком, вставший в горле, а Шуранька и Сашок без стеснения плакали, обнявшись.   Когда первый шквал эмоций улёгся, была озвучена вторая, самая тяжёлая часть разговора. - Ты, Сашок , человек государственный, а стало быть, знаешь, что все надо делать по закону, бумаги должны быть - Знаю,- важно кивнул мальчик. - Ну вот. А бумаги - дело небыстрое. Поэтому придется тебе ещё некоторое время пожить в детдоме...     Слезы горохом брызнули из Сашкиных глаз, взрослые кинулись к нему,объясняя, что это не насовсем, что они будут забирать его на выходные, а потом уж и совсем он к ним переедет . - Правда? Честное слово? Самое- самое честное?- мальчик все ещё не верил в происходящее. - Самое честное, мужское слово тебе даю,- серьезно сказал Санька, а Шуранька опять уткнулась в фартук.    На следующий день Сашок, весь в обновках, шагал в детдом, крепко держась за руки Саньки и Шураньки. У всех в руках были пакеты со сладостями для ребят и отдельный пакет с шоколадками для маленькой Шурочки.    ...Прошедший год был нелегким для Никитиных. Были и волнения,и растерянность, и недопонимания, и обиды, и финансово было тяжело. Но все потихоньку вошло в свою колею.  Сашок пошел в школу, маленькой Шурочке сделали операцию, и от ее заячьей губы не осталось и следа, дети потихоньку привыкали к жизни в семье ..   Так и живет дружная семья - Александр, Александра, Сашок и маленькая Шурочка. А через три месяца в семье появится сестрёнка Катюшка..    Папа, мама и трое детей- сын и две дочки. Никитины.    Ничего особенного, обычная семья. © Copyright: Ольга Савельева 2, 2022 Свидетельство о публикации №222091400763 Источник : Проза. ру⤵️ https://proza-ru.turbopages.org/proza.ru/s/avtor/savol1 Публикуется по просьбе автора.

Холодное сердце Автор : Татьяна Викторова - А что, Андрюшенька, зачем твоей маме большой дом, все равно же одна. Перевези его нам, поставим за городом вместо дачи, отдыхать будем. – Смотрит Аллочка в глаза мужу, и от этого взгляда тает Андрей. Хоть и неуютно от мысли, у матери дом забрать, но Аллочка все по полочкам разложила так, что и возражать не хочется. И в самом деле, зачем матери в деревне дом, если на усадьбе маленький домик есть, эдакая избушечка на две крохотных комнатки. Ну, так ей и хватит. И Андрей соглашается.  Разобрал сын вместе с бригадой дом, который еще отец строил, – с любовью строил, бревнышко к бревнышку, дощечка к дощечке.  Сначала глаза прятал от матери, а потом подумал: ну так согласилась вроде сразу. И в самом деле, чего ей одной в пустом доме сидеть, в избушке уютнее, да и отапливается быстро.  Увезли дом, Андрей поспешил по дорожке дощатой, что через двор проложена, оступился и упал на оба колена. Подбежала мать со слезами: - Не ушибся, сынок? Поднялся, посмотрел в материнские голубые, как небо глаза… мать все поймет, вроде не осуждает, ведь у Андрея жена молодая – красавица. Как увидел он Аллочку первый раз, в тот же вечер на руках через всю улицу нес, а на другой день замуж выйти предложил. Правда Аллочка еще три месяца его отказами мучила. Зато сколько счастья было, когда согласилась. - А что, Андрюша, зачем Марии Васильевне такой огород большой? Разве справится она с ним… а земля нынче в цене. – Аллочка снова смотрит в глаза Андрею, и говорит вкрадчиво. – В аренду фермерам отдать землю, а матушке твоей маленький огородик оставить, что отгорожен, хватит ей, пусть копается… а нам все копейка будет в помощь.  Задумался Андрей, хотел отказать, но смотрит на жену: вроде права. Часть земли вообще ничем не засеяна, да и сад там большой… пусть люди за деньги пользуются.  - Ну раз надо, сынок, значит пусть так и будет. – согласилась Мария Васильевна.  - Ну, вот и хорошо, сиди, в окно гляди, отдыхай, - посоветовал сын, обрадовавшись, что разгрузил мать от ненужной работы.  Аллочка, как веточка цветущая весной, Андрей вокруг нею вьюном вьется, налюбоваться не может.  Как-то поздней осенью простыл Андрей, просквозило ветром пронизывающим, одет был легко… слег парень с температурой. А потом и вовсе в больницу увезли. Неделю тяжело было, в беспамятстве метался. В себя пришел, про Аллочку сразу вспомнил, так увидеть захотелось.  Пришла жена. Сидит возле него, как веточка цветущая, смотрит, как бы издалека.  На тумбочку яблочко положила. И все, больше ничего. А к Андрею силы стали возвращаться, организм молодой, его поддержать надо, да тут еще чем-то вкусным запахло, соседу по палате гостинцы принесли.  Взглянул Андрей на яблочко и спросил: - Аллочка, а может поесть чего-нибудь принесешь… - А тебя разве здесь не кормят? – услышал он в ответ от жены. И сказала она легко, без запинки, все с той же улыбкой обаятельной. И Андрею ее слова как эхом по сердцу прошлись. Ушла Аллочка, только подол юбочки мелькнул. В коридоре медсестричка молодая взглядом проводила. – Красивая какая, - прошептала она. - Сердце у нее холодное, - сказала вслед санитарка тетя Шура.  ______________ Уснул Андрей. И сон ему снится, как будто он в доме родном, отцовском доме: печка топится, на плите суп варится куриный, а на столе пироги мамкины. И запахи еды все сильнее… открыл Андрей глаза… да это не сон вовсе. На тумбочку мать выкладывает еду, старается тихо поставить, чтобы сыночка не разбудить… - Андрюшенька, вот уж я неловкая, разбудила тебя, отдыхал ты… - Мама… тебе Алла сказала? - Тетя Шура мне позвонила, нянечка тут у вас, давняя моя знакомая… Смотрит Андрей на мать и словно сердце прозревает. И вовсе не старая она у него как говорила Алла, недавно на пенсию вышла, разве это годы… и глаза у матери, как небо, смотрят, как в душу заглядывают. А супчик куриный… такого вкусного нигде не ел.  - Я тебе поесть привезла, ты только скажи, я все, что хочешь привезу… - Знаю, мама, ты для меня все, что захочу…  ______________ Выздоровел Андрей и первым делом бригаду нашел, которая дом обратно в деревню отвезет. Повозиться придется, второй раз-то дом ставить, но Андрей на своем стоит: - Дом на место.  Приехал на родное подворье и ком в горле: это почти год мать смотрела из окна избушки на пустое место, развороченное место, на родовое гнездо. А в это время в огороде чужие люди хозяйничали… сам не мог понять, как же он допустил такое.  Дом обновили, крышу новую сделали, в аренде земли Андрей отказал. А потом сообщил Алле, что разводится с ней.  Впервые изумилась она: - Как же так? Выздоровел и словно подменили тебя… - Переродился я, - ответил Андрей.  - Обиделся, что я к тебе не приходила? – Аллочка повела бровью. – Ну, так подруга ко мне приезжала, она раз в год приезжает, должна же я была приветить ее, не бросать же человека... ну а ты… выздоровел ведь… ________________ Долго присматривался Андрей к Даше Лагутиной, фельдшеру местному, недавно приехавшей. Потом встречался полгода. Девчонка не блистала такой красотой, как Аллочка, от которой глаз отвести трудно. Зато душа добрая и сердце отзывчивое.  Жили сначала у матери Андрея, а потом свой дом поставили, чтобы дети в нем рождались, чтобы дом этот внукам достался.  И Андрей теперь жил счастливой жизнью и голову больше не терял, чтобы не наткнуться на холодное сердце.  *** Источник : Дзен.Канал автора "Ясный день" ⤵️ https://dzen.ru/id/5a69bfa8f4a0dde70ba3e734

Вот ведь судьба-то какая... Автор : Елена Халдина Сквозь сон Шурка услышала милые для её сердца слова: «Шанежка! Родная моя-а…». Истома сладко окутала её тело, истосковавшееся по мужниной ласке. Повернувшись на правый бок, левой рукой она машинально прижалась к подушке, на которой раньше спал муж, уткнувшись в неё в полусне, она вдыхала едва уловимый запах мужа… После будто бы кто-то в окно постучал и тихонько позвал: «Ша-а-нежка-а, я вернулся!». Шурка, как полоумная вскочила спросонья с постели, подбежала к окну, спешно раздвинула строчёные занавески. Вглядываясь в кромешную мглу за окном, испуганно спросила: - Кто тут? Андрюша, ты ли чё ли? Те́меть така́ ни чё не видать. В ответ ей только ветер за окном проскрипел ставнями, но Шурка в предвкушении долгожданной встречи с мужем громко произнесла: - Сейчас, сейчас, Андрюша, погодь малёхо, только лампу зажгу, а после открою! Заполошно она подошла к русской печи, ища на ощупь в темноте спички. Найти сразу не удалось. — И куда подевались, окаянные? Всегда ж в одно место кладу…— негодовала она громко, забыв спросонья, что её дочки спят. — Мам, ты чё кричишь-то посере́дь ночи? Спать мешашь… — посетовав, старшая дочь перевернулась с одного бока на другой. — Так отец с войны вернулся, Галинка! — Вот те раз, когда успел? — спросила дочь недоумевая. — В окошко постучал только что, а я с радости растерялась, лампу хочу зажечь, да спички найти не могу, всё внутри трясётся, ровно душа того и гляди из груди выпорхнет, как птица. Ставни от порыва ветра с силой хлопнули по стене избы. Шурка, оправдывая свою нерасторопность, сказала: — Сейчас, сейчас, Андрюша, иду родимый, только пимы обую. Дочка испуганно произнесла: — Ну, батюшки мои, страсть така́… Ты куда, это ж ветер?! — Как ветер?! Папка вернулся, говорю же тебе! — рассерженно ответила ей мать. Нащупав в темноте спички, она подошла к столу и зажгла керосиновую лампу. От света и шума на печи проснулись младшие дочки Ира и Нина. — Ма-ам, ты чё не спишь? Случилось чё? — Папка вернулся, вставайте. Сейчас ворота открою, замёрз наверно совсем, папка-то наш! — Как вернулся? Он же на войне погиб… — робко переспросила Галинка. — Да живой он, живой! Говорю же тебе, вернулся! Младшие дочки, поверив матери, закричали в голос от счастья: - Папка, папка вернулся, ура-а! Наспех Шурка сунула ноги в пимы, накинула на голову пуховую шаль. Вышла во двор. Подошла к воротам, отворила их, вглядываясь в темноту прокричала: - Андрюша-а!.. В ответ только ветер хлопнул ставней по стене избы, проявляя своё недовольство: «Кричит, а зачем кричит? Кто поймёт бабу эту?..» Но Шурка не сдавалась, надежда её хоть и таяла с каждой секундой, но всё же теплилась. Она машинально продолжала кричать: «Андрюша-а, родной мой, ты где-кась?» Ответа не последовало. Посветив лампой около ворот, она не увидела ничьих следов, подошла к палисаднику: сугробы перед окнами избы тоже были не тронуты ногой человека. «Как же так, был же, а как будто и не было… Андрюша, Андрюша-а, любимый мой, я тут…» Шурка ревела навзрыд. Ветер, сжалившись, целовал её озябшие щёки, как будто извиняясь за то, что потревожил ненароком её сон. Вернувшись в избу, она продолжала реветь. Дочки, увидев её одну спросили: «Мам, а где папка?» Она ответила: «Не знаю, спать ложитесь». Но Ире с Ниной уже было не до сна, они теребили мать за подол рубахи, не унимаясь: «Папка, па-а-пка, наш папка где?» Галька прикрикнула на сестёр: «Тише, — не в себе она!». Сёстры поспешно залезли на печь. Кого-кого, а старшую сестру они уважали и побаивались. Подойдя к матери, Галька обняла её озябшие плечи. Прижав к себе, испугалась, ощутив её большой живот, но, не осмеливаясь спросить о беременности, только и сказала: — Испужала ты меня шибко, тепе́ря спать до утра не буду, а там уж как придётся. — Отец же твой приходил, я же слышала, он кликал меня… — Мало ли кто кричал? Ложись спать… — Шанежкой-то меня только Андрюша кликал — отец твой, а боле никто. — Поблазнило тебе видать… — ответила дочь, а потом, набравшись смелости, испытывая неловкость, задала вопрос. — Мам, ты чё, брюхатая? — Да ты чё тако́ матери говоришь-то? Болезнью я брюхатая… А Андрюше своему верна была и буду. Никто мне окромя́ его не нужен. Извелась я вся, без него. Не живу, а жизнь доживаю. Неужто ты не видишь? — Вижу… — Знал бы Андрюша, какие слова я от тебя услышу… Да и хорошо, что не знает. Не вынес бы он такого срама со своим-то сердцем… Грех, тако́ про мать-то свою говорить… — Так в деревне невесть что несут бабы… И ты брюхо прячешь, — оправдываясь сказала дочь. — Так я брюхо-то прячу, чтобы вас грешным делом не испужа́ть своей болезнью. А ты вот ведь чё про мамку-то подумала. Лихо с тобой… Галька упала в ноги матери и заголосила: — Прости меня, прости… Не со зла я тако́ сказала, а со стыда — думала, что ты и впрямь тяжёлая… — Ладно, не плач, ко́ли так, прости и ты меня. Открыться мне тебе давно надо было, а я не решалась. Вот ведь как вышло-то… Ложись спать, дочка, уж вставать скоро… Да и я пожалуй лягу, — прошептала мать укладываясь на кровать. Провалившись в перину, как в объятия мужа, она мысленно обратилась к нему: «Ты только живи, Андрюша, живи, в мыслях моих, в душе моей, в сердце… С тобой-то мне ничего не страшно» Через две недели Шурки не стало. Перед смертью она наказала старшей дочке: «Умру, так рубаху на меня Андрюшину наденьте, синенькую, он в ней со мной в церкви венчался» Бабы в деревне удивлялись: «Надо ж, в Казанскую Божью Матерь, венчалась и на неё ж преставилась. Видать забрал её Андрюша к себе. Вот ведь судьба-то какая…» **** Источник : Дзен. Канал автора :Елена Халдина ⤵️ https://dzen.ru/elena_haldina

Отец Валентина Телухова Нaдя poдилась ужe пocле тoго, как oтца зaбpaли в apмию. Мама Нади провожaла oтца со слезами нa глазах, и вce cмотрела на дорогого Алексея cвоего, все смотрела чepез радугу cлез, как-будто прощалась с ним навеки. Они дошли до дальнего леса вместе, а дальшe все мyжчины пошли одни, а жены и дети остались на взгорке и дoлго маxaли им руками вслед. Алеша шел последним в солдатском стpoю. Он оглянулся на свою молодую жену и исчез за косогором. - Да что же ты так кричишь за ним? - спросила её мать. - Быстро разобьют тех фашистов и к рождению дитятки он уже будет дома. Быстро не разбили. Отступали. На хуторе оказались немцы. Всех жителей разогнали по погребам и подпольям. А сами хозяйничали в домах и дворах. Хутор бомбили и наши, и немцы, когда его заняли наши войска. Когда хуторяне жили в оккупации, однажды, уже после рождения Нади, у её мамы пропало молоко. Ребенок был обречен на гибель. Но мама пошла к pyчью за водой, и там, в кустах, нашла банки из-под тушенки, выброшенныe немецким поваром. Она принесла банки домой. Они с бабушкой их тщaтельно ополаскивали и в этой воде варили картошку. Эти малые добавки жира со стенок консервных банок вернули молодой женщине молоко. Надя не погибла от голода. Во время бомбежки их погреб завалило землей. Но так удачно! Мама так и говорила, что завалило погреб удачно. Бревно так повернулось, что осталось отверстие, через которое в погреб попадала струя воздуха, а второе бревно удержало настил над погребом, и все, кто были в нем, - спаслись. Закончилась война. Мама писала повсюду, чтобы узнать судьбу своего мужа, но никаких вестей не было. Только когда наступил праздник Победы, и все ликовали, к дому Соколовых подъехала странная машина, из неё вышли люди в военной форме и сказали матери, что её муж и отец Наденьки оказался предателем. Он бросил оружие и сдался в плен к врагу. Проявил трусость. Маме сказали, что муж её находится в лагере для перемещенных лиц. Они и маме предложили покинуть родные места, потому что хуторянам неприятно жить рядом с родственниками предателя Родины. Мама в тот вечер долго сидела неподвижно. Утром она собрала котомку, поцеловала старую мать, попросила у неё прощения, сказала, что мать остается с братьями, своими сыновьями, и они о ней позаботятся, а у неё видно такая доля горемычная. Теперь бабушка пошла провожать своих дорогих - дочку и внуку - по той же дороге, по какой уходил на фронт Алексей. И теперь бабушка обнимала свою дочь и внучку и никак не могла отпустить их руки, выпустить из своих ладоней. Теперь и Наденька с мамой последний раз оглянулись на родные места и скрылись за косогором. В районном центре они отправились в переселенческий отдел, получили там небольшое пособие и талон для поездки в эшелоне на Дальний Восток. Медленно шел эшелон с переселенцами по землице нашей, и только через месяц странствий оказались Надя с мамой в северном районе Амурской области. Мама пошла работать вначале на валку леса, а потом так захворала, что её определили работать уборщицей в поселковый клуб. Только семь лет прожила Надина мама в морозных краях. Наденьке было всего тринадцать лет, когда она осиротела. Девочка хорошо училась в поселковой семилетке. Ей оставалось доучиться всего год. В детский дом её не отдали. Приютила девочку добрая женщина, мама школьной подруги. У Зиминых и самих было не густо, но коровку они держали, огород у них был, мороженая брусника стояла в сарае бочками, сушеная голубика висела в холщовых мешках за печкой. В сундуке на веранде лежали горой лесные орехи. Было не голодно. Одна беда - нечего было носить. Надя сама, как могла, ушила мамину юбку, да простирала в горячей воде мамин вязаный свитер, который так подсел, что теперь и девочке был маловат. Но выбирать было не из чего. Лето она проходила босиком, зиму - в великоватых валенках матери. Из пальтишки своего девочка выросла. И странно было видеть её голые запястья, которые торчали из коротких рукавчиков детского пальтишки. Семь классов девочка закончила и подалась в город в педагогическое училище. Успешно сдала экзамены. Стала учиться. Теперь ей было и холодно, и одиноко, и голодно. Стипендия была такая маленькая, что денег едва хватало на две, ну, три от силы недели. А в последнюю неделю они с Юлей - такой же бедолагой, как и Надя, пробавлялись семечками. Бабушка посылала посылки с семечками своей внучке. Вот девчонки и щелкали семечки, а потом пили воду. Хорошо, если девочки по комнате делились с ними хлебом. Это уже был праздник. Надя закончила первый курс и перешла на второй, и совсем обносилась. Даже валенки она затыкала паклей, чтобы не ходить по мерзлой земле прямо в чулках. Хорошо, что общежитие, в котором она жила, было рядом с учебным корпусом. Приближался Новый год. Морозы стояли жгучие. В один из декабрьских дней Надю прямо с урока пригласили в кабинет директора. Она постучалась и вошла. Она сразу увидела странного мужчину с вещевым мешком, который стоял у его ног. Мужчина был в куртке, а воротник её был поднят. Шапку он держал в руках. Голова его была седой. Когда Надя вошла в кабинет, он весь задрожал, руки у него затряслись, он издал звук, похожий на мычание. Надя испугалась. Она посмотрела на директора училища. Он стоял и тоже очень сильно волновался. - Надя! Тебя нашел твой папа. Вот он перед тобой. - Папа? - удивленно сказала девушка. Это слово она произнесла впepвые в жизни. - Да! Я документы проверил, вce правильно. Он у тебя контужен. В лагерях был. Потом искал тебя пo всей стране. Он точно - твой отец. Он не говорит. Он только пишет каpaндашом в блокнотике. Вот он написал тебе, пока за тобой ходили. Директор протянул Наде листок. На нем было написано, что он, этот чужой мужчина, ждал этой встречи долгие годы. Надя сделала шаг к отцу, и тут воротник, который прикрывал часть лица этого человека, упал, и Надя отчетливо увидела, что на лице были страшные следы ранения. Пуля вошла в одну щеку и вышла в другую. На одной щеке была ямка, а на другой - рваный шрам. Потом Надя узнала, что отец потерял и часть языка. Поэтому он так говорил странно. Мычал и хрипел, и каждое слово как бы выплескивал из себя. Окружающим он писал записки. - Где мама? - был написан вопрос. - Нет уже. Умерла. Поти три года назад. Надя написала отцу название села, где они жили и где похоронена мама. Он взял бумажку и положил её в карман. - Я пойду? Отец отрицательно покачал головой. Он достал из огромного вещевого мешка белоснежную легкую вязаную шаль, развернул её, встряхнул и положил на худенькие плечи своей девочки. И сразу Надя преобразилась. Белый цвет был ей к лицу. А шаль так и прильнула к новой хозяйке, так и укрыла её всю, согревая бедное детское тщедушное тельце. Отец взглянул на ноги своей дочурки, понял все. Он попросил у директора час времени в его кабинете. Тот кивнул. Отец снял валенки с детских ног, опять открыл свой мешок, достал сапожный нож, шило и дратву, и тут же, прямо в кабинете, он устроил маленькую сапожную мастерскую. Надя смотрела, как отец вырезал середину подошвы у валенок, как он укоротил им голяшки, потом стянул дратвой подошву, и расплывшиеся от тоски валенки приобрели форму. Потом он затянул дыры, вырезал подошвы из кусочков, пришил их крупными стежками и вернул Наде. Валенки смотрелись очень хорошо. - Ловко! - восхитился директор училища. Надя вернулась в класс преображенной. Пушистая шаль на плечах и подшитые валенки сделали её счастливой. У неё было такое чувство, что час назад ей положил на плечи отец не только эту красивую шаль, он положил ей на плечи свои отцовские руки. Директор училища отдал Наде после уроков небольшую сумму денег. Отец оставил. Сам уехал на могилу матери. Вечером они с девчонками накупили карамели, пили чай с дешевыми конфетами и ели бутерброды с самой дешевой колбасой из магазина. На большом, черном куске черного хлеба лежал почти прозрачный кусочек настоящей колбасы. Так Надя прожила до своей стипендии безбедно. Две недели от отца не было вестей. Наступило воскресение. Дежурная по общежитию поднялась в комнату Нади и сказала, что к ней пришел её отец. Надя спустилась вниз. Да. У входа стоял её отец с сумкой и большим ведром, которое было укутано куском одеяла. Девочка пригласила его в комнату. В ведре оказалось тесто на пирожки. В сумке была начинка. Отец принес с собой и масло. Что тут началось! Настоящий праздник для полуголодных девчонок. В комнате их было двенадцать человек. И все наелись испеченных пирожков досыта. А потом на пирожки потянулись девочки и из других комнат. Отец улыбался и пек пирожки на электроплитке. И запах такой хорошей еды распространялся по всему этажу. Отец написал на листочке, что он побывал на могиле матери, что он все там привел в порядок, что нашел себе работу в городе и будет теперь жить в общежитии завода "Амурский металлист" и навещать свою дочь. Вот и наступили светлые дни в жизни девочки. С первой же получки отец отвел её в центральный магазин и купил ей там новое пальто, красивое платье, теплые ботиночки. Через полтора года Надя закончила училище и получила направление в деревню. Отец поехал с ней на новое место, помог ей устроится, а сам теперь навещал свою доченьку каждое воскресение. В субботу он выезжал из города на поезде, потом сходил на полустанке и добирался до отдаленной деревни на попутных машинах. Надя заневестилась. Она теперь была oбута и одета, она была защищена, но в сердечных делах ей не хвaтило материнского совета. Она вышла замуж не за того. Отец увидeл первый раз молодого мужа дочери на их свадьбе. "Барин" - написал нa листочке отец только одно слово и показал дочери. Она так горячо и так громко стала защищать своего любимого мужа, что отец только пожал плечами. "Посмотрим" - означал этот жест. Сразу после свадьбы молодые стали жить в новом доме, который выделен был им совхозом. И молодой муж ранним утром разбудил свою жену и капризно потребовал от неё, чтобы она затопила печь, потому что ему прохладно, но он человек городской, привык к паровому отоплению, а в деревенских печах ничего не понимает. И Надя встала и затопила. Отец навещал молодых не очень часто. Он не хотел им мешать. Но с каждым последующим визитом становился всё мрачнее и мрачнее. А когда он увидел, как Надя, которая ждала уже своего первенца, и живот уже заметно округлился под одеждой, носит полные ведра от дальнего колодца, потому что вода в нем мягче и мужу чай из такой воды слаще кажется, он завел речь о том, чтобы переехать жить к дочери. Зять одобрил это решение. Дом был просторный. Места хватило всем. Все понял. Отец взял все хозяйственные заботы на себя. Он устроился работать завхозом в средней школе, где работала и его дочь. Там он помогал малышам завязывать шапки и одевать рукавички, когда они заканчивали занятия и одевались зимой в свои теплые одежды. А двух первоклассников даже провожал домой. Уж больно далеко от школы они жили. Прямо на краю деревни. И в тайге водились рыси. И был даже случай нападения на ребенка в соседнем поселке. Когда родилась его старшая внучка, он взял колыбельку в свою комнату и нянчил малышку с такой нежностью, как мог бы нянчить свою Наденьку, если бы судьба не лишила его такого счастья. Когда Наденька родила сына, молодой муж вдруг решил, что он не любит Надю, никогда её не любил, и ушел искать счастья с новой подругой, которая жила в городе. "Не жалей", - писал ей отец. - А я и не жалею. Ни о чем. Дети при мне. А ему - скатертью дорога! Когда Надежда Алексеевна через несколько лет вышла замуж второй раз за хорошего человека, с которым зажила в любви и радости, она ему однажды летом, когда они сидели на крылечке, стала рассказывать историю своей жизни. - Я совсем не жалею о том, что меня родители по очереди растили и поддерживали в этой жизни. Я жалею о том, что никогда их рядом не видела друг с другом. Никогда не склонялись над моей кроваткой, не радовались вместе моим первым шагам. Не провожали меня в первый класс. Не сидели рука об руку на моей свадьбе. Но как они любили друг друга! Отец ежегодно к маме на могилку уезжает в день её смерти. А летом всегда отправляется в долгий путь, чтобы все прибрать у неё, дары поминальные положить. А как он искал меня упорно. Он знал, что мы в Амурскую область уехали. На хуторе нашем сказали, что у него дочь есть и имя моё назвали. И все. И он по следам поехал. Он высчитал, что по возрасту я должна в техникуме учиться в каком-нибудь. И в педагогический в первый пошел. Профессия для девочки была подходящая. Он мне потом писал об этом на листочке. И сразу меня нашел. Но он маму искал тоже. В плену был. В лагере послевоенном. Хоть и ранен был, но он же такой крепкий и работящий был. Мог бы семью новую завести. Не завел. Меня нашел. Мамину память чтит. Внуков своих поднимает. Мной дорожит. Мне Бог его сберег. Без него бы я точно пропала! - Устояла бы. Ты вон какая устойчивая. Юля же твоя устояла. А ей тоже несладко было. - Юля тоже его теплом согрета была. Да у нас всё общежитие его помнит. Девчонки как встретятся, так и приветы передают. В это время отец Нади что-мастерил под навесом в глубине двора. Ловко работая рубанком, он издавал какие-то странные хриплые звуки. - Слышишь, это он так поет. - Петь за работoй может толькo душeвно здоровый человек. - И душевнo богaтый, - дoбaвила дoчь. © Copyright: Валентина Телухова, 2016 Свидетельство о публикации №216010801628 Источник : Проза. ру⤵️ https://proza-ru.turbopages.org/proza.ru/s/avtor/v48iva65

ОТПУСТИ МЕНЯ, ДОЧКА.. Автор : Лариса Джейкман - Любушка, доченька, отпусти ты меня старого домой, - умолял Тихон Савельевич дочку, которая из сострадания забрала его к себе в Москву. Тяжело старику одному в деревне, так решила она и уговорила переехать к ней в большую квартиру в Мытищах.

Неожиданное счастье Автор : Лариса Джейкман Лидия была девушкой симпатичной, но простенькой и ничем не выделялась среди своих подруг. Улыбчивая, скромная. Волосы, правда, красивые, слегка волнистые. Подруги в училище говорили ей: - Надо быть посовременнее, побойчее. А то на фоне Светки выглядишь простовато. Света, ее подружка, была очень хорошенькой. Ресницы пушистые, глаза в пол-лица, губы яркие. Парни так и млеют и проходу ей не дают. Она уже с кем только не дружила, а сейчас вон какого жениха отхватила, журналиста с местного радио. И любовь у них была настоящая. Сразу после окончания училища Аркадий женился на Свете, и все ей завидовали. Только не сложилась у них. Светлана встретила другого и укатила с ним в Москву. Но ее никто не осуждал. Как оказалось, у Аркадия есть маленькая дочь, а он о ней умолчал. Все раскрылось внезапно, когда заболела и умерла его мать в Волгограде, которая воспитывала маленькую Иру. А бывшая жена Аркадия тоже исчезла из поля зрения сразу же после рождения дочери. Обо всем этом он Свете не решился рассказать, поэтому, когда она узнала правду, бросила своего муженька и быстро нашла ему замену. Последний день зимы выдался снежным и прохладным. Лида шла с работы из своей швейной мастерской. А навстречу ей он, Аркадий с маленькой трехлетней дочкой за руку. Девочка плакала, просилась на ручки. Но он объяснял ей, что она уже большая, сапожки у нее в снегу, на ручки он ее взять не может. И тут их остановила Лидия. - Привет, Аркадий? Ну как вы? Ирочка, не плачь, хочешь, я тебе конфетку дам? Ребенок притих, глядя на Лиду, а Аркадий сказал, что не справляется с работой и с дочкой. - Придется в круглосутку отдавать или няню искать, - закончил он печально свой монолог. - Нет, только не в круглосутку. Я сама ходила туда, когда папа умер, а у мамы были ночные смены. Помню, как я плакала по ночам, скучала. Лучше уж ищи няню. - Да и няня-то нужна, чтобы только из садика забирала, когда я работаю вечерами до поздна. Ну и в выходные иногда, когда я в студии. - Так давай я помогу! – тут же нашлась Лидия. – Мне не сложно. Я в пять уже свободна, буду забирать Иру. И по выходным я могу… Аркадий тут же согласился и обещал платить за услугу. Лидия смущенно хотела было отказаться, но потом подумала: почему бы и нет, лишняя копейка ей не помешает. И буквально со следующего дня приступила к своим нехитрым обязанностям. Забирала Иру из сада, приводила к Аркадию домой, кормила, укладывала спать, если он задерживался. Девочка привыкла к ней быстро, и Аркадий был на седьмом небе от счастья. Порой, если он приходил пораньше, они вместе ужинали, а потом Лида спешила домой. Так прошел март и апрель. А в мае Аркадий вдруг сказал, что ему нужно уехать на все праздники. - Друг женится институтский. Побудешь с Ирой эти дни? Двойной тариф. - Да ладно тебе, - ответила Лидия. – И обычного хватит. Только мне придется у тебя жить. У мамы давление, ей ребенок будет в тягость. На том и порешили. Аркадий уехал, Лида объяснила маме ситуацию, а та только руками развела. - Уж не влюбилась ли ты часом в этого обманщика? – спросила она и как в воду глядела. Конечно, влюбилась. Но разве маме такое скажешь? Лида и самой себе боялась в этом признаться. Куда ей до него! Он вон какой красавец, а она самая настоящая простушка. И с той же Светкой ее никак не сравнить. Все праздники она провела в доме Аркадия. Ира была послушной девочкой, капризничала мало, только иногда папу звала и все на дверь поглядывала в ожидании. А в последний день, когда Лида сказала ей, что папа приедет завтра, она назвала ее мамой. У Лидии выступили слезы на глазах! Эта детская привязанность тронула ее до глубины души. А как к этому отнесется Аркадий? Вернулся он вовремя, как и обещал. Схватил дочь на руки, и она крепко обняла его за шею. - Спасибо, Лида! Ты так выручила меня. Слов нет! – сказал он и он протянул ей конверт с деньгами. А ей хотелось другого… Хотелось тепла и ласки, чтобы он тоже обнял ее, прижал к себе, как Иру. Но это были всего лишь мечты. Робкие и не осуществимые. И она ушла домой, чуть не плача. Когда она забрала Иру в следующий раз и дождалась Аркадия с работы, он пришел возбужденный, сказал, что получил премию и поставил на стол бутылку ликера. - Давай по чуть-чуть! – сказал он Лиде, которая собралась было домой. Сидели в зале на диване, Ира играла на ковре, во рту стоял привкус переспелой вишни, а в голове звон. И Аркадий рядом. Так близко, что только руку протяни… Мнимое счастье. - А ты знаешь, что Ира тебя мамой называет? Так и спросила меня вчера: а когда мама Лида придет? - Знаю, -ответила она. – Тебе просто не говорила, она зовет меня так иногда. - Как ты думаешь, если бы я сразу признался Светке, она бы приняла мою дочь? - Ну откуда же я знаю? – ответила Лидия. – Я бы приняла, если бы любила по-настоящему. А за другого человека сказать не могу, даже за свою бывшую подругу. Разговор стих, и лишь Аркадий как-то странно посмотрел на нее, внимательно, с прищуром. Лидия быстро собралась и ушла. Дома она не удержалась от слез, да еще мама подлила масла в огонь: - Ну вот, я так и знала, что этим все кончится! А я предупреждала! Нужен он тебе, этот ловелас. Где он и где ты, - говорила она нравоучительно, хотя Лида с ней ничем особо не делилась. Но разве от мамы скроешь? Она видит Лиду насквозь, как и отца когда-то. Но жили они хорошо, и, если бы не коварная болезнь так рано забравшая его, у них была бы полноценная семья. А будет ли она когда-нибудь у нее, у Лиды? Она полюбила мужчину, которого не должна бы, привязалась к маленькой девочке, его дочке, и выхода из этого замкнутого круга не видела. *** Наступило лето. И Аркадий неожиданно предложил ей: - Хочу с Ирой на море съездить. Не составишь нам компанию? Мы там с друзьями собираемся. Хотим отдохнуть на полную катушку. А ты и с нами побудешь, и сама отдохнешь. Поехали? И посмотрел так, что она не смогла отказать. С Ирой она куда угодно готова ехать, а с ним тем более! Просто быть рядом и быть нужной. Такова ее участь. О большем можно и не мечтать. Мама, конечно, встала на дыбы! Называла ее ненормальной, сдавшейся в рабство этому проходимцу, пятым колесом в его ветренной жизни. Но Лида ее не слушала. Собралась и уехала туда, где целых две недели они будут неразлучны. Друзья у Аркадия были веселые и добродушные. Лида была представлена им, как хорошая знакомая, которая от всей души помогает ему с дочерью. Целыми днями купались и загорали на солнечном пляже. Вечерами дружная компания отправлялась веселиться, а Лида оставалась с Ирой. У них с ней была отдельная комната, куда Аркадий никогда не заходил. Но в последний вечер решено было идти всем вместе. Лида шла с Ирой за руку в своем легком цветастом сарафане, а рядом с ней пристроился Михаил, рыжеволосый балагур, который постоянно веселил друзей на пляже. - А вы мне очень нравитесь, Лида, - сказал он ей тихонечко и приобнял за талию. - И вы мне нравитесь, - ответила она, - только руку уберите. - А давайте телефончиками обменяемся? Думаю, у нас может что-то получиться, - ничуть не смутившись продолжил мужчина. Лида аккуратно убрала его руку с талии и ответила: - А я так не думаю. У меня есть любимый человек. Поэтому, извините… В небольшом но уютном ресторане все сидели вокруг стола и шутили, кто во что горазд. Но тут поднялся Михаил и заявил: - Друзья! Мне сегодня в первый раз отказала женщина. Вот эта, между прочим, - он показал пальцем на совсем смутившуюся Лиду. – Но я просто так не сдамся! Все засмеялись, как очередной его шутке, и тут она увидела, как на нее смотрит Аркадий. Смотрит серьезно и внимательно, будто видит в первый раз. На коленях у него сидит Ира и вдруг громко говорит: - Это не женщина, это моя мама! Очередной взрыв хохота, и тема разговора сменилась. Кто-то тут же вспомнил о своих женах и детях, кто-то посетовал, что еще не обзавелся счастливым семейством. А к ней подсел Аркадий и сказал: - Лида, а может зря ты Мишке отказала, классный парень, между прочим. Лида взяла Иру к себе на колени и ответила: - А мне не нужен классный парень. А нужен тот, кого я люблю… ну полюблю, точнее. - А меня… ты смогла бы полюбить? – спросил он ее в самое ухо. К этому вопросу Лида была не готова. Ей пришлось промолчать. Но тут ужин подошел к концу. Все, как обычно, собрались отправиться в ночной клуб, а Лида попросила вызвать ей такси, чтобы уехать с Ирой в пансионат. Но они уехали вместе. Всю дорогу Аркадий молчал, Ира быстро уснула в машине. По приезде ее уложили в кровать, а у них состоялся серьезный разговор. Он сводился к тому, что Аркадий делал ей предложение. Но она не услышала слов любви. Он говорил о том, что очень счастлив, что она рядом. Лучшей женщины ему для дочери не найти. Что он хочет жить вместе и обещал быть верным мужем. - Но ты же не любишь меня…, - тихо сказал Лида, сердце которой замирало от неожиданного предложения. - А ты? – спросил он. - Смогла бы полюбить, если все, что ты мне только что сказал, правда. Поженились они осенью. В своем ателье ей сшили такое платье, что на загорелом и стройном Лидином теле оно смотрелось, как на картинке. Аркадий вынес ее из ЗАГСа на руках, а сзади шла счастливая мама и держала за руку Ирочку, свою новоиспеченную внучку. Она была счастлива за дочь. И Аркадий, вопреки ее ожиданиям, оказался хорошим мужем и заботливым зятем. Все сложилось хорошо, и почти каждый день счастливая Лида слышала эти слова, о которых когда-то даже мечтать не смела: - Как же я люблю тебя, Лидочка! Наконец-то мне повезло. Мне и Ирке! *** Источник : Дзен. Канал автора : Ночная собеседница.⤵️ https://dzen.ru/ozarenie Публикуется с разрешения автора. Распространение ( копирование) в другие группы, без согласия автора, запрещено🚫.

ЧУДЕСА СЛУЧАЮТСЯ Автор : Александр Котляр Чудеса случаются редко. Особенно редко случаются с теми, кто в них не верит. И если бы мне самому не довелось участвовать в чуде - никогда бы не поверил, что такое может произойти. Мои друзья попросили не оставить без внимания их друзей, приехавших из Омска в Израиль на лечение. Она была неизлечимо больна, рак в четвёртой стадии. Они прилетели в Израиль в надежде на чудо. Никого из знакомых у них в Израиле не было и я решил совершить хороший поступок - взять над ними шефство. Володя с Леной оказались классными ребятами. Мы ходили по маленьким кабачкам, пили вкусное пиво беседовали о всяческих глупостях, смеялись. Лену наши встречи отвлекали от болезни. Так прошёл месяц. Лена жила в гостинничном комплексе на территории онкологической больницы, Володя снимал квартирку неподалёку в нешумном районе Тель Авива. Володе нужно было срочно уезжать по делам и он попросил: - Сань, ты уж пожалуйста её не бросай, приезжай к Лене хоть изредка, а я как только дела самые срочные закрою сразу прилечу! Володя улетел в Омск, а я через три дня вечером приехал к ней в больницу. Она была одета в изящный бежевый костюм, туфли на шпильках, пахла дорогим парфюмом. Мы выехали из ворот больничного комплекса. Был изумительный вечер, набережную освещали тусклые фонари. Мы шли рядом с пальмами по линии прибоя, и ей было хорошо. Вдруг она вскрикнула от пронизавшей её боли. Я посадил её в машину и отвёз в комплекс, там помог подняться в номер. Она плакала от немощности, плакала от сковавшей её внезапно боли. - Мне очень стыдно тебя об этом просить, но ты не мог бы снять с меня брюки, пожалуйста. - Её глаза говорили очень о многом. Привлекательная женщина привыкшая быть обажаемой, привыкшая вызывать влечение и играть этим была вынуждена просить мужчину снять с неё брюки. И я стянул их, стянул не как с женщины, как с тела. Она залезла под одеяло, и было уж хотела разрыдаться, но не позволила себе этого. А я побежал в больницу. Благо она была всего в 50 метрах от входа в жилой корпус. Там с трудом отыскал врача. В пятницу вечером, когда заходит шабат найти кого-то нужного в Израиле не так то и просто. Мы вместе с ним посадили Лену на каталку и отвезли в операционную. Обследование продолжалось более трёх часов. Только в полночь её вывезли обратно в зал ожидения на каталке. лицо Лены ничего не выражало. "Наверное морфий или наркоту другую какую ввели, чтобы боль забить" - подумал я. - Лен, сейчас тебя санитар в номер отвезёт, а я поговорю с врачом и минут через 20 к тебе. Она кивнула, а я зашёл в кабинет врача. - Ты ей муж? - спросил врач не потрудившись сделать приятным выражение на лице. - Нет, друг. Она живёт в Омске в России, это очень далеко отсюда, туда самолёт 6 часов летит. Муж сейчас там - в Сибире по делам. - Вы что не понимаете ничего? У неё метастазы всюду и на костях - тоже. Кости без кальция, хлипкие как труха. Зачем её мучать в последние месяцы земной жизни. Отвезите её домой, пусть побудет с семьёй, а не здесь с чужими людьми в пропахших смертью залах. - Но ей должны начать делать химию каким-то новым действенным препаратом, - я забыл название. Он посмотрел на меня скептично, но ничего говорить не стал. Было и так ясно, что шансов у неё нет. Ну разве что чудо. Я поднялся к Лене, лёг с ней рядышком. Она положила мне голову на плечо и уснула. На следуюсий день начинались вливания химии. Я позвонил Володе и передал ему сказанное врачом, посоверовал ему бросить всё и срочно прелетать сюда, потому, что иначе может не успеть. И он прилетел. A я... я улетел на четыре месяца в Штаты. Я звонил им раз в два-три дня. Володя говорил, что Лена пока жива, что очень ослабла и он не уверен, что делает правильно не увозя её домой. Меня закрутили дела, события и я потерял с ними связь. Через год на моём мобильнике высветился неизвестный калифорнийский номер. Это звонил Володя: - Как дела, Сань? Давно не общались. хотел сказать тебе спасибо. Ты так много для нас сделал. - Да фигня, ничего я такого не сделал, мне самому с вами было по кайфу. - Я хотел спросить когда ушла Лена, как это было, где похоронили, но спросить не мог. - Да, кстати, Лена тебе привет передавала. Извини, забыл передать, – произнёс он. - Как Лена? Откуда? Она жива? - Да, представь, сработало это чудо-лекарство. Хвори и в помине не осталось. Радуется жизни. Живёт в Омске, а я вот в Штаты уехал, не вместе мы теперь. Я не стал спрашивать почему пройдя через такое люди решили дальше не продолжать. Да и не важно это, важно то, что чудеса случаются, очень редко, но случаются! #Котляр

Деда всыпет мне ремня. Автор Алёна Фроловна. Сему очень ждали. И дождались. Когда уже потеряли надежду. Девять лет ожидания - и вдруг беременность! Сема был закормлен любовью родителей. Даже слегка перекормлен. Забалован. Мама Семы - Лиля - детдомовская девочка. Видела много жесткости и мало любви. Лиля любила Семочку за себя и за него. Папа Гриша - ребенок из многодетной семьи. Гришу очень любили, но рос он как перекати-поле, потому что родители отчаянно зарабатывали на жизнь многодетной семьи. Гриша с братьями рос практически во дворе. Двор научил Гришу многому, показал его место в социуме. Не вожак, но и не прислуга. Крепкий, уверенный, себе-на-уме. Гришины родители ждали Семочку не менее страстно. Еще бы! Первый внук! Они плакали под окнами роддома над синим кульком в окне, который Лиля показывала со второго этажа. Сейчас Семе уже пять. Пол шестого. Сема получился толковым, но избалованным ребенком. А как иначе при такой концентрации любви на одного малыша? Эти выходные Семочка провел у бабушки и дедушки. Лиля и Гриша ездили на дачу отмывать дом к летнему сезону Семочку привез домой брат Гриши, в воскресенье. Сдал племянника с шутками и прибаутками. Сёма был веселый, обычный, рот перемазан шоколадом. Вечером Лиля раздела сына для купания и заметила ... На попе две красные полосы. Следы от ремня. У Лили похолодели руки. - Семен... - Лилю не слушался язык. - Да, мам. - Что случилось у дедушки и бабушки? - А что случилось? - не понял Сема. - Тебя били? - А да. Я баловался, прыгал со спинки дивана. Деда сказал раз. Два. Потом диван сломался. Чуть не придавил Мурзика. И на третий раз деда меня бил. В субботу. Лиля заплакала. Прямо со всем отчаянием, на какое была способна. Сема тоже. Посмотрел на маму и заплакал. От жалости к себе. - Почему ты мне сразу не рассказал? - Я забыл. Лиля поняла, что Сема, в силу возраста, не придал этому событию особого значения. Ему было обидно больше, чем больно. А Лиле было больно. Очень больно. Болело сердце. Кололо. Лиля выскочила в кухню, где Гриша доедал ужин. - Сема больше не поедет к твоим родителям, - отрезала она. - На этой неделе? - Вообще. Никогда. - Почему? - Гриша поперхнулся. - Твой отец избил моего сына. - Избил? - Дал ремня. - А за что? - В каком смысле "за что"? Какая разница "за что"? Это так важно? За что? Гриша, он его бил!!! Ремнем! - Лиля сорвалась на крик, почти истерику. - Лиля, меня все детство лупили как сидорову козу и ничего. Не умер. Я тебе больше скажу: я даже рад этому. И благодарен отцу. Нас всех лупили. Мы поколение поротых жоп, но это не смертельно! - То есть ты за насилие в семье? Я правильно понимаю? - уточнила Лиля стальным голосом. - Я за то, чтобы ты не делала из этого трагедию. Чуть меньше мхата. Я позвоню отцу, все выясню, скажу, чтобы больше Семку не наказывал. Объясню, что мы против. Успокойся. - Так мы против или это не смертельно? - Лиля не могла успокоиться. - Ремень - самый доходчивый способ коммуникации, Лиля. Самый быстрый и эффективный. Именно ремень объяснил мне опасность для моего здоровья курения за гаражами, драки в школе, воровства яблок с чужих огородов. Именно ремнем мне объяснили, что нельзя жечь костры на торфяных болотах. - А словами??? Словами до тебя не дошло бы??? Или никто не пробовал? - Словами объясняют и все остальное. Например, что нельзя есть конфету до супа. Но если я съем, никто не умрет. А если подожгу торф, буду курить и воровать - это преступление. Поэтому ремень - он как восклицательный знак. Не просто "нельзя". А НЕЛЬЗЯ!!! - К черту такие знаки препинания! - Лиля, в наше время не было ювенальной юстиции, и когда меня пороли, я не думал о мести отцу. Я думал о том, что больше не буду делать то, за что меня наказывают. Воспитание отца - это час перед сном. Он пришел с работы , поужинал, выпорол за проступки, и тут же пришел целовать перед сном. Знаешь, я обожал отца. Боготворил. Любил больше мамы, которая была добрая и заступалась. - Гриша, ты слышишь себя? Ты говоришь, что бить детей - это норма. Говоришь это, просто другими словами. - Это сейчас каждый сам себе психолог. Псехолог-пидагог. И все расскажут тебе в журнале "Щисливые радители" о том, какую психическую травму наносит ребенку удар по попе. А я, как носитель этой попы, официально заявляю: никакой. Никакой, Лиль, травмы. Даже наоборот. Чем дольше синяки болят, тем дольше помнятся уроки. Поэтому сбавь обороты. Сема поедет к любимому дедушке и бабушке. После того , как я с ними переговорю. Лиля сидела сгорбившись, смотрела в одну точку. - Я поняла. Ты не против насилия в семье. - Я против насилия. Но есть исключения. - То есть если случатся исключения, то ты ударишь Сему. - Именно так. Я и тебя ударю. Если случатся исключения. На кухне повисла тяжелое молчание. Его можно было резать на порции, такое тугое и осязаемое оно было. - Какие исключения? - тихо спросила Лиля. - Разные. Если застану тебя с любовником, например. Или приду домой, а ты, ну не знаю, пьяная спишь, а ребенок брошен. Понятный пример? И Сема огребет. Если, например, будет шастать на железнодорожную станцию один и без спроса, если однажды придет домой с расширенными зрачками, если ...не знаю...убьет животное... - Какое животное? - Любое животное, Лиля. Помнишь, как он в два года наступил сандаликом на ящерицу? И убил. Играл в неё и убил потом. Он был маленький совсем. Не понимал ничего. А если он в восемь лет сделает также, я его отхожу ремнем. - Гриша, нельзя бить детей. Женщин. Нельзя, понимаешь? - Кто это сказал? Кто? Что за эксперт? Ремень - самый доступный и короткий способ коммуникации. Нас пороли, всех, понимаешь? И никто от этого не умер, а выросли и стали хорошими людьми. И это аргумент. А общество, загнанное в тиски выдуманными гротескными правилами, когда ребенок может подать в суд на родителей, это нонсенс. Просыпайся, Лиля, мы в России. До Финляндии далеко. Лиля молчала. Гриша придвинул к себе тарелку с ужином. - Надеюсь, ты поняла меня правильно. - Надейся. Лиля молча вышла с кухни, пошла в комнату к Семе. Он мирно играл в конструктор. У Семы были разные игрушки, даже куклы, а солдатиков не было. Лиля ненавидела насилие, и не хотела видеть его даже в игрушках. Солдатик - это воин. Воин - это драка. Драка это боль и насилие. Гриша хочет сказать, что иногда драка - это защита. Лиля хочет сказать, что в цивилизованном обществе достаточно словесных баталий. Это две полярные точки зрения, не совместимые в рамках одной семьи. - Мы пойдем купаться? - спросил Сема. - Вода уже остыла, сейчас я горячей подбавлю... - Мам, а когда первое число? - Первое число? Хм...Ну, сегодня двадцать третье... Через неделю первое. А что? - Деда сказал, что если я буду один ходить на балкон, где открыто окно, то он опять всыпет мне по первое число ... Лиля тяжело вздохнула. - Деда больше никогда тебе не всыпет. Никогда не ударит. Если это произойдет - обещай! - ты сразу расскажешь мне. Сразу! Лиля подошла к сыну, присела, строго посмотрела ему в глаза: - Сема, никогда! Слышишь? Никогда не ходи один на балкон, где открыто окно. Это опасно! Можно упасть вниз. И умереть навсегда. Ты понял? - Я понял, мама. - Что ты понял? - Что нельзя ходить на балкон. - Правильно! - Лиля улыбнулась, довольная, что смогла донести до сына важный урок. - А почему нельзя? - Потому что деда всыпет мне ремня... *** Источник : Проза. ру. ⤵️ https://proza.ru/avtor/alenafrolovna

ПУТЁВКА Автор : Жанна Шинелева — Ну, мам! Андрюшку-то куда? Мы же хотели… — Я знаю, сын. Извини, но… Я не могу. Светлана Матвеевна повесила трубку телефона и подумала, что, правда, не может. Нет. Надо отказаться. Так не годится. Не по-человечески как-то получается. Или как? Ох, если бы жив был муж, он бы помог, посоветовал, как быть. А она одна. Совсем одна. И никому до неё нет дела, даже собственным детям. *** — Надевай варежки, пойдём снежок копать! — А я уже покопал сегодня немножко! — похвалился Андрюша. — Бабушка, а когда Новый год наступит? — Скоро, дорогой, скоро, — отвечала Светлана Матвеевна, — Ведёрко бери и пойдём! Было раннее субботнее утро. Светлана Матвеевна планировала сегодня выспаться, потом неспешно встать, посидеть, поджав под себя ноги на любимом кресле с чашечкой кофе, почитать книгу или посмотреть телевизор. Потом надо было бы убраться. На неделе некогда. После работы, что называется, ноги гудят и хочется только присесть и отдохнуть, не до уборки. А ещё сготовить что-то надо. Хоть и для себя одной, а всё же приходится. Никак Светлана Матвеевна не могла привыкнуть готовить меньше. Мужа уже три года, как не стало, а она все не привыкнет. Хотя одной ей побыть-то редко случалось. Как сегодня. Звонок в домофон вытащил Светлану Матвеевну из тёплой кровати в восемь утра. — Бабушка! Это мы! — услышала она в трубке детский голосок. Сын с внуком вошли в прихожую, наполнив её запахом морозного утра. — Привет, мам! — чмокнув Светлану Матвеевну в щёку, произнёс сын. — Мы с Динкой сегодня с утра прямо решили поехать, чего ждать? Раньше уедем, раньше приедем, вот. Кстати, Андрюшка не завтракал ещё. Ты покормишь его, ладно? Всё. Пока. Завтра заеду, заберу его. Часикам к восьми. Светлана Матвеевна застыла, держа в руках свой домашний халат, который так и не успела накинуть, после того как вылезла из уютной постели, разбуженная звонком домофона. Когда за сыном захлопнулась дверь, она растерянно оглянулась. Трёхлетний внук Андрюша сидел на полу и сосредоточенно сопя, пытался снять свои зимние сапожки, рядом стояла сумка, которую принёс сын. В ней виднелись вещи Андрюши: сменные футболочки и колготки, а также его любимый плюшевый мишка и пара детских книжек… Она взяла в руки свой смартфон. Семь пропущенных вызовов. От сына. Понятно. Она так устала, что спала без задних ног и не слышала звонков. Хотя, что бы это изменило? С некоторых пор сын стал так делать. Сваливался, как снег на голову в выходной. Ясное дело. Они молодые, им погулять хочется, отдохнуть в выходные дни, вот и привозят внука. Прямо сразу, как только он родился, так и стали его привозить. Пришлось Светлане Матвеевне вспоминать, как пеленать, как кормить и укладывать малышей спать. Дина, супруга сына, не кормила малыша грудью. Пропало молоко, почти сразу. Неизвестно почему. И пришлось переводить его на смесь. Сама она была очень нервная и чувствительная особа. Если не выспится, то всем в доме караул наступал, поэтому ночами с сыном занимался Лёня, сын Светланы Матвеевны. Качал, менял памперсы, кормил из бутылочки. И утром супруге тоже надо было давать выспаться. Хотя бы по выходным. Поэтому чуть свет Лёня отправлялся с сыном на прогулку. А там и до бабушки недалеко. Всего две остановки на автобусе. Вот и устраивали сюрпризы Светлане Матвеевне. А той вроде и отказаться неудобно. Не по людски как-то… Внук родной, да и любит она его, но… #ВГостяхУБелки После выходных она приходила на работу совсем не отдохнувшей. Женщина работала в регистратуре ведомственной поликлиники. Целый день вереница посетителей, куча бумаг, заявления, оформления, звонки… Иногда приходилось бегать весь день. У не выспавшейся Светланы Матвеевны бывало, всё плыло перед глазами, но она стойко терпела. Что она за бабушка такая, если внука родного будет выгонять! И как это вообще можно представить? Вот прямо взять и выставить за дверь? Бабушки другой у них не было, помогать надо, — решила для себя Светлана Матвеевна. Да и дети растут быстро. Скоро в садик пойдёт, там полегче будет, сами справятся. Но и через некоторое время ничего не изменилось. Андрюша по-прежнему проводил у бабушки все выходные. С раннего утра субботы до вечера воскресенья, а иногда и с вечера пятницы. — Так тебе и повеселей, правда, мам? — говорил Лёня. — Одной-то, поди, тоска берёт сидеть в четырёх стенах… — Да уж, — отвечала Светлана Матвеевна,— Скоро ещё веселей будет. Марине вот-вот рожать. Марина — это сестра Лёни, младшая дочь Светланы Матвеевны. Она тоже, выйдя замуж, жила недалеко от матери. На электричке можно было доехать за десять минут. — Спасибо, мамуль! Ты самая лучшая! Смотри, у тебя теперь настоящий детский сад! — улыбалась дочь Марина, завозя в прихожую коляску с дочкой. — А малышка-то на бабушку похожа становится, гляди глаза какие! Твои! Внуков стало двое. Вся квартира Светланы Матвеевны заполнилась баночками с детским питанием, упаковками памперсов, пирамидками, детскими книжками и ещё многими милыми вещами, которые сопровождают малышей. Андрюша уже подрос и поэтому он больше времени проводил, играя с машинками, тогда как четырехмесячная внучка не слезала с рук. Дочери хотелось помочь. Бедная девочка! Муж у неё совсем не помощник. Работает на двух работах по графику «сутки-трое» и ночует дома только раз в два дня… — Баю-баюшки, баю, не ложися на краю. Придёт серенький волчок и утащит за бочок, — тихонько напевала Светлана Матвеевна. Она носила на руках внучку Лизочку уже час. Та всё плакала и никак не могла уснуть. Андрюша прошлёпал босыми ногами в тёмную комнату. — Бабушка, мне не спится, я кушать хочу! — Тише, тише, дорогой, — прошептала Светлана Матвеевна, укладывая засопевшую, наконец, внучку на кровать. — Пойдём на кухню, я налью тебе молочка. После того как внуки наконец улеглись, она не заметила как уснула, сидя на кухонном стульчике, прислонившись к холодильнику. Как и когда она на туда села, женщина не помнила. Просто открыла глаза, а уже утро. Лизочка разоспалась, правда вся раскрылась. А Андрюша, который спал на раскладном кресле в соседней комнате, наоборот весь закрутился в одеяло, правда, из-под него всё же торчали две розовые пяточки… Светлана Матвеевна без сил опустилась на кровать, в надежде ещё хоть немножечко подремать. «Скоро отпуск, скоро отпуск», — на грани сна и яви крутилось в голове у женщины. «Однако, что он изменит, — грустно подумала Светлана Матвеевна, — Вообще на весь месяц привезут детей... Нельзя раскисать… Надо помогать… Это мои внуки, мои дети…Нельзя… Надо витаминов что-ли каких-нибудь попить…» Светлана Матвеевна начала проваливаться в сон. Внучка засопела, заворочалась и заплакала. Проснулась. Нужно было её покормить и переодеть. Светлана Матвеевна с трудом разлепила веки и поднялась с кровати. Начинался новый день… *** — Светлана Матвеевна! Будете брать путевку в санаторий? От профсоюза. Это же дёшево выходит! Вы подумайте, у вас отпуск как раз совпадает. — Нет! — Светлана Матвеевна отвлеклась от заполнения бумаг, и посмотрела на коллегу, — Надя, шутишь? Какая путёвка? Я не могу. «Или могу?..» — вдруг подумала женщина, а потом решительно тряхнула головой и сказала: — Надя, погоди. Я беру. Я беру путёвку. — Ну, вот и отлично! — повеселела Надежда. — Тогда идите сейчас поставьте вот тут печать, потом… *** Дочь растерялась: — Мам, я так не смогу, без отдыха совсем… Ты же знаешь, Серёжка на работе всё время, так хоть выходные я отдыхала, может, передумаешь, с путёвкой-то? Я думала в отпуске как раз на недельку тебе Лизочку оставить. Сережка, может, отпуск возьмёт и мы съездим куда-нибудь… А теперь… — Ну, извини, дорогая, — наигранно грустно произнесла Светлана Матвеевна, — Не только тебе нужен отпуск и Серёжке твоему. Знаешь, я без отдыха тоже не могу. Вы думали, я двужильная? Сколько можно–то? Марина странно посмотрела на мать и ничего не сказала. Ушла. Зато потом позвонил сын. — Мам, мне Маринка рассказала про твой отпуск… Странно, что ты решила ехать. Ты же никогда не любила санатории? А Андрюшку куда теперь? Может, не поедешь? Светлана Матвеевна в душе испытывала сильное смятение. Никогда она ещё не выражала свои желания столь сильно. И никогда не защищала их так яростно. — Нет, Лёня. Это решено. Я еду, — ответила она сыну и пошла собирать чемодан. Настроение было великолепным. Светлана Матвеевна мечтала о предстоящем отдыхе. Как хорошо, что она решила отправиться в санаторий! Никогда она больше не позволит на себе «ездить». Всё. Хватит. Сначала отдых, а потом другая жизнь. «Поставлю условия. Пусть как хотят, приспосабливаются, — размышляла Светлана Матвеевна, — Мне тоже нужен отдых. На меня им совершенно наплевать. Вот попробуют месячишко без меня, покрутятся, а там, глядишь, и привыкнут…» Автор по ссылке https://dzen.ru/a/Yan8P1d0ng3RXgoO

НЕ БЫВАЕТ НЕКРАСИВЫХ ПРИНЦЕВ, БЫВАЕТ МАЛО ШАМПАНСКОГО Автор : Александр Котляр Выбор Феи был не случаен. Неграмотная, косноязычная, не знакомая с обычаями людей Золушка идеально подходила на роль. Волшебная палочка может в один миг сотворить из дурно пахнущей, одетой в лохмотья замарашки, сияющую свежестью леди. Фея влетела в грязный флигель девушки, когда та лузгала семечки нелестно думая о сёстрах, - "Какой смысл вымазывать цветочными благовониями подмышки, когда на рожах прыщи". - Надо хорошо думать о людях. Впрочем важнее не думать а говорить о них хорошо, - сказала Фея. - Правдивость ещё никого не сближала, а вот ложь ... Ложь творит чудеса! Золушка посмотрела на Фею и смачно плюнула на пол: - Ты про сестёр? Этих сук надо в свиней превратить, или в - Кроманьонцев. Фея открыла волшебную книгу и вслух прочла: " …. голова в мозговой части относительно узка и вытянута в длину". - Именно, Кроманьонцы по краниологическим показателям - Долихоцефалы. - Странная она, - подумала фея. Фея не могла знать, что Золушка связана неплатонической связью с придворным археологом, раскапывающим неподалёку от её флигеля стоянку древнего человека. - Хочешь на бал развеяться? - предложила волшебница. - С принцем шашни прокрутишь, шампанским налакаешься до визга. - Эт можно. Чего не сгонять на королевский корпоративчик. Принц этот, надеюсь, не мутант. Не выношу когда мутанты клеются. - Не мутант, мил и пригож. - А ноги у него волосатые? Я мужиков за волосатые ноги страсть как уважаю. Фея оставила вопрос без ответа: - Сейчас превращу твоё грязное дырявое платье в кружевное, шёлковое, а лапти - в хрустальные башмачки. Заискришься чистотой, запахнешь благовониями. - Фея взмахнула розовой палочкой со звездой на конце. Посредь грязного флигеля засыпанного шелухой стояли две нарядно одетые женщины, одна в хрустальных туфельках, другая с розовой палочкой. - У флигеля тебя будет ждать карета запряжённая лучшими в королевстве конями. Ты прикажешь кучеру: "К дворцу". Когда приедешь, лакей подаст тебе руку и поможет спуститься. Не отгоняй его ногой, как собаку, он выполняет свою работу. Потом поднимешься по длинной лестнице во дворец залитый светом тысяч свечей. В зале будет играть оркестр. Музыка будет двигать чувствами красиво наряженных людей. Не говори им, что ты о них думаешь. Просто встань в углу и, когда к тебе подойдёт лакей с вопросом "Что пожелаете?", не отвечай: "Семечек неси, дебил!". Прикажи подать бокал шампанского и шоколад! И не чешись, я обработала твою кожу ядом от блох, какое-то время они не будут тебя кусать. Когда к тебе подойдёт принц, будь приветлива, выполняй все его прихоти, помни что мужчины обожают беспрекословное послушание. - Знаю, не вчера родилась, - Золушка стала машинально расстёгивать на себе платье. - Рано! - одёрнула её фея. - Успеешь ещё когда приспичит. У флигеля заржали кони. - Пора. Отрыва тебе по полной! - Фея улыбнулась саркастической улыбкой. Карета подъехала ко дворцу. Лакей подал Золушке руку. Та помня наставления Феи не отогнала мужчину, и даже попыталась улыбнуться ему несуразной улыбкой. Стараясь излишне не вилять бёдрами она поднялась по лестнице в ярко освещённый зал. Лакеи разносили бокалы с пенящимся шампанским. Золушка вырвала из рук одного из них поднос и принялась выпивать один бокал за другим приговаривая: " Не бывает некрасивых принцев, бывает мало шампанского". Тут то принц и заметил девушку. Она поразила его хрустальными туфлями на неровных ногах. Принц учтиво подошёл к Золушке и протянул ей листик. - Это мои новые стихи, я посвящаю их вам. Простите за неотточенность стиля, за скудность рифм. Золушка не умела читать, она вертела листик в разные стороны и что-то бормотала себе под нос. - Вам понравилось? - с трепетом спросил он. - Не мусорно, - ответила та. - Не сливные строчки. Вы нанизали меня ими как пуговицу на иголку. Продёрнули через дырку. Принц чувствовал, что произвёл впечатление, но что означает это - "Продёрнули через дырку"? - А можно я прочту вам эти стихи, но не здесь, а в зимнем саду. Там не режет глаза яркий свет, не гремит оркестр, там лишь звуки природы, аромат лилий. "Ишь как излагает, заслушаешься прям" - подумала девушка и томно сказала: " Там даже порочное кажется чистым". Она взяла принца под руку и гордо пошла с ним по залу, мимо гостей. Среди них были и её сёстры. Они не узнали Золушку и с завистью смотрели на её башмачки. " Ваше место под лакеями, овцы!" - грубо бросила им Золушка. В саду приторно пахли лилии. Принц расправил листик, положил его на колени и стал читать: Я балом этим восхищён Вы так прекрасны томной негой Покорных стрелок мерным бегом И холода от расставанья снегом Я буду этим удручён Иль свыше был ниспослан сон Повозку видел конским бегом И туфелька как призрачный бутон.... Он посмотрел Золушке в глаза взглядом полным намерений и... Золушке вдруг стало нестерпимо скучно. Скучно от строк, от мечтательного его взгляда. Она пошевелила затёкшими пальцами в башмачках и сказала: "Спасибо за предоставленную возможность сближения, но я пожалуй, поеду. Времени в обрез, мне платье до двенадцати поносить только дали.” Принц проводил Золушку к выходу. По его благородному лицу текли слёзы. - Ты извини, но шампанское не вставило, не протащило. А тебе наука - в следующий раз водку на балу прикажи подавать для раскрепощения. Она сняла с ноги туфельку и протянула её Принцу. " Это тебе призрачный бутон на память". И не пытайся найти меня примеряя туфлю на ноги всех девок королевства. По крайней мере пятьсот рахитичных девиц, всунутся в неё недоразвитой лапой. Она запрыгнула в карету и закричала, - Гони! - Ну как было? - спросила с интересом Фея. - Отстойно, - ответила та. Ты бы водки бидон сотворила лучше, чем меня во дворец попусту гонять. Фея взмахнув палочкой со звездой и на столе флигелька появился бидон. Они пили до утра и рассказывали друг интимные истории. Золушка про археолога, а Фея про волшебника. И им было хорошо вместе. #Котляр