«Выжечь на лице «Вор»
Основную массу городского населения в то время составляли однодворцы. Это были в своем большинстве потомки мелких служилых людей (детей боярских, казаков, станичников, рейтар, солдат), охранявших в XVII веке южные окраины России от набегов крымских и ногайских татар. Термин «однодворец» появляется в документах с XVII века. Сначала так называли помещика, не имевшего крепостных крестьян, жившего «одним двором». Затем содержание термина изменилось и стало обозначать социальную группу. В первой половине и в середине XVIII века однодворцы сохраняли некоторые дворянские привилегии, в том числе право владения крепостными крестьянами. В отличие от крестьян, поставлявших в армию рекрутов, однодворцы должны были пополнять особый род территориальных войск, учрежденный в 1713 году и получивший название ландмилиции. Указом от 22 января 1722 года они вошли во вновь образованное низшее сословие — государственных крестьян.
В Ливенском уезде однодворцы составляли 60% населения (33091 из 54827 человек).
В селах и поселках жило много дворцовых и казенных черносошных крестьян. Однако спустя некоторое время Екатерина II передала большую часть крестьян этих разрядов в собственность дворянской знати. Название сел — Шереметьево, Голицыно, Петровка, Алексеевка, Екатериновка — говорят о том, кому принадлежали поместья. Владельцы, получившие земли в уезде, систематически притесняли крестьян, стараясь правдами и неправдами прирезать к своим пашням и угодьям часть их земель. Генерал Чириков, например, захватил у крестьян села Стаканово около 50 десятин пашни и луговые покосы, а помещики Шеншин и Бруснецов присвоили свыше 250 десятин однодворческой пашни. Не отставали от них помещики Охотниковы, Скарятины, которые также захватывали угодья однодворцев.
В воеводской канцелярии уезда в 1778 году разбиралось дело помещика Петра Лутовинова (деда И.С.Тургенева) «по иску на однодворца Казина со товарищи». В деле упоминаются взаимные убытки и споры: «выкошение сенокоса» и «вытоптание хлеба», «застреление скотины», «бесчестие...» Тяжба продолжалась долго.
В документе, который приводится в книге Н.Чернова «Орловские литературные места» (Тула, 1970. С. 150), рассказывается о финале этого дела: «Лутовинов приехал в суд в Ливны и говорит: «Что же, долго ли будет тянуться мое дело?» Ему судьи возразили: «И, Петр Иванович, как это вы сами не можете справиться с негодяями?»
Этого было достаточно для него... Лутовинов выехал со всею охотой большею частью напоенной допьяна; обе стороны остервенились до того, что на месте с обеих партий было убитых до 15 человек. Охотники стреляли из пистолетов. Когда Лутовинов одолел, тогда собрал все мертвые тела и повез их в город Ливны; едучи туда через селение противников, зажег оное с обоих концов и кричал: «Я — бич ваш».
В ливенскую воеводскую канцелярию и воронежскому губернатору не раз поступали от крестьян жалобы на произвол помещиков. Но они не приносили желаемых результатов: местная администрация всегда становилась на сторону дворянства. И хотя позднее воронежский губернатор Потапов пытался оправдаться тем, что он давал указания ливенской канцелярии «принять однодворцев под собственную свою защиту, не давать в обиду, а тем меньше грабежей и мучений от дворян допущать», но дворян это распоряжение мало беспокоило. Они продолжали бесчинствовать. Были случаи, когда, защищаясь от произвола самодуров-помещиков, крестьяне убивали своих истязателей.
Крепостные помещика Фаддея Русанова пахали поле, когда к ним подъехал хозяин. Ему показалось, что крестьянин Семен Михайлов мелко пашет землю. О случившемся далее читаем в деле Орловского нижнего суда: «...указанный помещик стал его, Семена, бить палкою, то, он, Семен, выхватил у сохи палицу и от него тою палицею отбивался, точие оной помещик сшиб его, Семена, с ног, а потом он, Семен, вывернулся из-под него и тою палицею ударил его в голову, к чему того же часу прибежали до означенных бывших на поле дворовые люди, засыпали оному помещику их землею рот и как он, Семен, так и оные Севастьянов и Васильев тою палицею и обухом били и убили до смерти...». Власти жестоко расправились с крестьянами: «...учинить им, Семену Михайлову, Пантелею Севастьянову, Захару и Якову Васильевым, — говорилось в приговоре суда, — жестокое наказание кнутом и, вырезав ноздри, поставить на лбу «В», а на щеках на одной «О», а на другой «Р» и по учинении им такого наказания сослать в Сибирь на тяжкую работу...».
Особенно трудно приходилось ливенцам в неурожайные годы. «Весною зелени вскрылись очень плохо, — записал в своем дневнике в 70-е годы XVIII века помещик И.П.Анненков, — и хлебу цена знатно прибавилась, и в Ливнах покупалось муки ржаной четь (четверть — мера, равная четвертой части какой-нибудь единицы измерения — Ф.К.) рубли по два и больше, отчего великий состоял голод. И пока новина поспела, люди принуждены были употреблять в пищу — гнилую колоду, древесные шишки и лист, разные травы и протчее... В осени тяжелые людям болезни умножились, от которых многие и жизни лишились».
По материалам книги Фёдора Ковалёва "Ливны"
Комментарии 1