Ужин Софья проглотила за минуту и тут же почувствовала, что глаза неумолимо слипаются.
— Федор, Марфа, я иду спа-а-ать…
— Вестимо, давно пора, — отозвалась Марфа, собирая со стола посуду. — Я вам уж разобрала, идите почивайте с богом. На липитицию-то завтра будить?
— Разумеется… — Софья вышла из кухни.
Мартемьянов поднялся было следом, но Марфа уже в спину ему пробурчала:
— Федор Пантелеевич, а вот вы бы Софью Николавну своим вниманьем сегодня не беспокоили. Она и без вас насилу на ногах держится. Явился не запылился, сокол ясный, когда барышне и так расстройства да ипохондрии довольно…
— Ну тебя вот только спросить позабыл! — недовольно буркнул Мартемьянов, уже стоящий в дверях.
Поверьте, возраст не самое страшное, что ждёт нас в жизни. Гораздо страшнее - потери, когда уже некому сказать: «А знаешь, мам...» или: «Послушай, пап...» И этот ветер перемен сбивает вас с ног и дует в никем не прикрытую спину. И вы остаётесь на этом сквозняке один на один. Так что, самого возраста бояться не стоит. Куда страшнее то, что приходит с ним. Поэтому, очень цените это время, без сквозняков».
Фото: Шарль Азнавур с родителями, 1964 год.
Тигран Мирзоян
Он позвонил ей первым:
— Как дела?
— Всё хорошо. Отращиваю крылья.
В моём саду черешня расцвела,
И на душе уютней, чем в Севилье.
— А я грущу всё чаще.
— Почему?
— Скучаю по твоей улыбке нежной.
— А хочешь, крепко-крепко обниму?
— Конечно, я люблю тебя как прежде.
— Где встретимся?
— На синих волнах сна, — сказал Июнь, — приду с букетом лилий,
— Я буду ждать, — ответила Весна
И окна распахнула светлым ливням.
Алеся Синеглазая
Художники Михаил и Инесса Гармаш