Сын матери позвонил и попросил, чтобы она взяла к себе на пару дней дочь – десятилетнюю девочку.

А бабушка накануне приболела. Поправилась, но настроение было не очень. И казалось, что слабость не прошла. Хотелось сидеть в тихой квартире и думать о хорошем. А тут неожиданный звонок. Невестка в командировке, сын, как он выразился, «зашивается». Любит бабушка внучку, но придется готовить, разговаривать, куда-то сводить. Десять лет – мало, все равно – ребенок, который требует усилия, участия, даже напряжения. И начала плохо думать: «Могла бы от командировки отказаться. Насильно никто не гонит. Сказала бы, что ребенок. Пусть тех отправляют, у кого детей нет». Наверное, нравится невестке в к

Женщина платье в магазине выбирала. Минут тридцать на это ушло. Наконец, нашла. То, что надо..

Вышла с обновкой, на душе радостно.
Дорога лежала мимо дома, в котором подруга живет. Не позвонила, без предупреждения зашла.
Бледная подруга, губы сжаты, с трудом говорить может. Видимо, шок какой-то.
Заговорила: «Завтра сын из армии приезжает. Было ранение, но легкое. Скрыл, ничего мне не сказал. Надо бы радоваться, а у меня все внутри сжалось. Ранение было, Господи, как страшно».
И заплакала тихо-тихо.
Продолжила: «Все это время как на иголках жила, места не находила. Работать не могла. Сердцем чувствовала, что с ним что-то случилось. Знаешь, двигаться не могу. В себя прийти надо».
Обняли

Сорванная поездка..

На шашлыки пригласили молодую пару. Нужно было отправиться на утренней электричке, чтобы на вечерней вернуться. Мужу было не по себе, потому что деньги на работе не выдали. В фирму нагрянула строгая комиссия и на время деятельность приостановила. Нехорошо, если платить жена будет - мужское самолюбие страдает. Утром долго собирались. Надо было жене голову помыть, но неожиданно горячую воду отключили, и пришлось греть в большой кастрюле. Затем погладила одежду, положила в сумки продукты. Давно пора быть на вокзале, а они только что из дома вышли. Если бы у мужа были деньги, то он заказал бы такси. Пришлось ехать в автобусе. Может, и надо бы про такси сказать, но он пр

АЙБОЛИТЫЧ

– Везет тебе, Андрюха, невеста красотка, ты – почти совладелец сети ветклиник. А между прочим, я первый с твоей Светкой познакомился. Андрей взъерошил волосы, наклонился к товарищу и серьезно ответил: – Славка, ты ж без каблуков был, чуть-чуть не дотянулся, вот она меня и выбрала. На круглом, простодушном лицо Славки растянулась улыбка: – Андрюха, тебе стендапером надо было становится, а не ветеринаром. – Чтобы Светланка тебе досталась? Славка махнул рукой: – Куда уж мне, а вообще, просто не верится, что мы Академию закончили. Дипломы получим – и на вольные хлеба. Я в свой Заволжск, а ты в вип-ветеринарию Белокаменной. Андрей прищурил один глаз: – Славдень, ну не прибедняй

СВЕТ ДЛЯ СВЕТКИ (3)

Нервы трепал Фомин, почти каждый выходной он приезжал и забирал сына к себе. После таких гостей сын закатывал истерики и кричал, что хочет к папе. Правда, криков хватало ненадолго, ребёнок быстро забывал про папу. Олежка снова увлечённо играл с соседскими детишками, и опять только до пятницы или субботы. Снова приедет Фомин, заберёт сына и снова…Временами снова не хотелось жить, так было тошно.

СВЕТ ДЛЯ СВЕТКИ (2)

А жизнь девочки, действительно, превратилась в сплошной кошмар...
Корявый сам растрепал по городу, что переспал с Лидкой. Рассказывал смачно подробности и непременно указывал на то, что всё было по согласию. Да! Всё было по согласию, а эта… а эта теперь хвостом крутит. Наверное, хочет, чтобы он Наташку бросил, а на ней женился. Лиду стали дразнить. Девочка бросила школу и сидела дома целыми днями.
Она сильно похудела и Света стала бояться, что сестра что-нибудь сделает с собой. Когда принесли повестку в суд, Света даже обрадовалась. Наконец-то! Корявого обязательно посадят, это даже не обсуждается. И что бы он не говорил, даже если Лида изменит свои показания, ему вс

СВЕТ ДЛЯ СВЕТКИ (1)

Светка сидела, уткнувшись лицом в колени. Ей было страшно. Страшно и одиноко. Девочка плакала теперь каждый день, с тех пор, как развелись её родители. Отец тут же уехал на Север. Подальше от жены. Почему так в жизни бывает? Жили, жили, всё было так хорошо, а потом, ни с того, ни с сего, развалилась их дружная семья. Хотя нет, Светка слышала, как родители часто ругались. Папа обвинял во всём маму.
Он кричал и топал ногами, говорил, что мама гуляла без него. Светка удивилась. Ну, и что, что без него гуляла. Светка тоже одна часто гуляет. Скучно, конечно, одной, но когда на улице никого нет…приходится скучать. Но, кажется, мама что-то плохое совершила, когда гуляла одна.

СТАРУШКА

- Люция апа, ну вы опять за своё! Старушка ахнула, расторопно отскочив от кровати со стоящим на ней открытым ноутбуком, и замахала руками: - Я не хотела, извини, кызым! Пришлось стряхивать землю с простыни, потеснив Люцию апу. Поставив чашку с дымящимся кофе на столик рядом, я вздохнула и сказала: - Ладно, что хотели посмотреть? У старушки аж глаза загорелись от радости, что я ей помогу.

БАБАЙ

- Странный он какой-то! Прям пугает меня, Петровна! Вчерась иду, значит вечером от дочки, а он стоит. - Где? - Да у калитки Марьиной. Стоит и смотрит. - Ну и что? Стоит, смотрит человек. Что тут странного? - Ты бы видела, как он смотрит. Всю душу вынул, окаянный! Глазюки черные, страшные! Бешеные! Я аж чуть там и не осталась! Подхватилась и бегом, пока не догнал меня!

НЕ ФАШИСТ

– Тамарочка, дорогая, а что у тебя с ногой?!! – Соседка по палате Ольга Николаевна даже привстала, не в силах отвести взгляда от длиннющего рубца, по сторонам которого свисали мышцы обезображенной ноги. Тамара улыбнулась. Видно, не впервые ее спрашивали об этом. – С войны, – сказала она. – Столько лет прошло… Меня фашист спас. – Как фашист? – Пусть Бог простит меня, что я его так назвала. Восемь лет мне было. В 1942-ом немцы захватили Крымск. Тогда он не был городом, станица. Столько людей полегло, уцелевших домов единицы. Но мы-то – дети. Как за нами усмотреть? Маму и моих старших братика с сестричкой арестовывали, потому что папа получил в мирное время квартиру в доме заводск

КОСТЯНАЯ НОГА

Самой шумной и придирчивой была Люба Махонина. Ее платок, в голубой горошек, был заметен, как зайдешь в цех. - Нет, ну точно у меня самая плохая машина, вечно ломается. Уж наладили бы, или новую поставили. А то ведь сущее наказание, одни простои из-за нее, а план-то трясут. А как не выполнишь, так по карману бьет… - На счет плана - это верно, - поддакивали соседки, как только затихал стрекот швейных машинок. - А вот на счет новой – это ты загнула. Ну, где тебе новую возьмут, это же какие средства надо… так что лучше механика зови, ему не привыкать налаживать.

ЧИКИ-БРИКИ

- Убрал носки! Слышь, ты, убрал, говорю! - Твои носки, ты и убирай. – Димка, насупившись, смотрит на обидчика – Борька на целую голову выше его. Но Димка загородил собой младшего брата – пятилетнего Славку и, не дрогнув, готов защищать его и себя. Борька презрительно плюнул. – Ладно, чики-брики, доберусь я до вас… забирай своего недержателя жидкости, - он кивнул на испуганного Славика, - и вали отсюда. Восьмилетний Димка выдохнул, когда Борька отступил. - Он побьет тебя? – вцепившись в брата, спрашивает Славик. - Пусть попробует, враз – между глаз! Димка, конечно, храбрится. Показывает свою смелость насколько это возможно в восьмилетнем возрасте. Много чего он может выдержат

ПОВЕЛИТЕЛЬНИЦА ГРУШ

Она проснулась рано, под громкое тиканье секундной стрелки: двое настенных часов шли вразнобой и время будто капало с тяжелым, твёрдым стуком. Всё тело болело, каждая косточка ныла, а в мышцах накопилась тягучая усталость.

ОБИДА У КАЛИТКИ

Женщину люди раздражали. Все: и дети, и молодые, и старики. Вот, например, чтобы оказаться на набережной, нужно пройти через узкую металлическую калитку. Это проектировщики такие глупые. Набережная – место общественное, а тут узкая калитка, которая почему-то закрывается на шпингалет. Решила прогуляться, а к этому месту бабушка подошла. Она явно никуда не торопилась. Идет, думает о чем-то. А женщина сзади. Ей что – ждать, когда старая пройдет? Догнала и мягко так бедром толкнула: «Идешь, как по деревне. Соображать надо»! Бабушка испуганно отскочила. Откуда прыть взялась? Так с ними поступать надо, чтобы голову включали. Всегда плохое настроение у женщины – все раздражают.

МАШКА и ДАША

Варя дрожащими руками набирала номер телефона. - Мамочка, Дашка снова заболела… Приедешь? Посидишь с ней? А то на меня на работе уже косо смотрят. С больничного на больничный. А что я поделаю? Тамара Ильинична в который раз за осень спешила из деревни к дочке в город. А точнее, к любимой малышке - внучке. - Ох, Дарья. И что нам с тобой делать? - гладила бабушка девочку, - хоть тебя из садика насовсем забирай. Давай-ка ты её мне после болезни в деревню, - обращалась она к дочери, - Там у меня и спокойно, и тепло. У бабы Тони коза Машка. Будет пить девочка молочко и закрепнет. И не узнать будет нашу девочку… Тамара Ильинична говорила нараспев, словно заговор читала на здоровье